[1], они недостаточно глубоко осознали все последствия этого божественного родства. Если человек является сыном Божьим – это значит, что он имеет ту же самую природу, что и Бог (ребёнок не может быть иной природы, чем отец), и не надо больше ссылаться на первородный грех, чтобы объяснить жалкое состояние, в котором человек должен или должен был бы обязательно пребывать!
Вы скажете, что эта мысль о первородном грехе, из-за которого наши прародители Адам и Ева были изгнаны из Рая, упоминается в Ветхом Завете и не Церковь это придумала. Да, это так, и это наказание сопровождалось грозными словами, с которыми Бог обратился к Адаму: «Проклята земля за тебя; со скорбию будешь питаться от нее во все дни жизни твоей. Терние и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою. В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят; ибо прах ты, и в прах возвратишься». (Бытие 3:17–19). Затем Бог поставил у входа в сад ангелов, вооружённых пламенным мечом, чтобы отныне закрыть в него вход.
Означает ли это, что человечество навсегда было отвергнуто? Нет, такая Божья кара, данная людям за непослушание их прародителей, соответствует образу беспощадного и мстительного Бога из Ветхого Завета. Иисус же, говоря, что Бог является Отцом, не только привёл нас к лучшему пониманию Бога, но также способствовал развитию нашего понимания человека и его предназначения. Даже если Он прямо не говорил о первородном грехе, Он разъяснял этот вопрос в притче о блудном сыне, показывая, что сын, покинувший отчий дом, может туда снова вернуться. Если бы он осознал ошибку, которую он совершил, то его отец принял бы его и не только принял, но и устроил бы пиршество, чтобы отпраздновать его возвращение и вернуть ему первородное достоинство.
Все, кто не осознает своего достоинства сына Божьего, претерпевают все заблуждения и отчаяния, так как они никогда не найдут того, что они ищут в самой глубине своей души. Каким образом человек может по-настоящему расцвести, если он проходит мимо своей истинной природы, своей божественной природы, с которой он должен отождествляться? Именно это имел в виду Иисус, когда сказал: «Я и Отец – одно» (Иоанн 10:30)
Естественно, вы возразите: «Да, но мы не Иисус. Он, действительно, – Сын Божий, тогда как мы…» Итак, послушайте меня внимательно. Если Церковь захотела сделать Иисуса подобным Самому Богу, второму лицу Троицы, – Христу, то есть космическому началу, проводя таким образом между ним и людьми бесконечную дистанцию, это её дело, но она здесь допустила большую ошибку, и эта ошибка имела негативные последствия