– Черт дери, ну и денек, – к ее части стойки плюхнулся очередной удалой вояка. Герой войны, иных в этом баре, кроме еще генералов и их пассий, не обслуживали. – На что эти … тренировки, если воевать в ближайшие столетия никто не собирается? – он задал риторический вопрос, используя непристойное прилагательное, обозначавшее принадлежность к легкомысленным женщинам.
– Желаешь что-то расслабляющее? – Надя взглянула в его лицо и встретила восходящую улыбку.
– От этого не откажусь. А ты свободна сегодня вечером, что ль?.. Или сейчас можешь отлучиться?
Такие вопросы задавали ей не раз. Нет, она не могла уходить со смены. Но теперь Надя и рта раскрыть не успела, как знамя схватила бойкая коллега с кудрявыми волосами янтарного цвета.
– У нее дружок есть. Чай, ревнивый слишком, если действительно есть. А я вот вся в твоем распоряжении, если хочешь. Текилы, мой Геркулес?..
Герой переключился на декольте новой жрицы, перетянувшей его на свою сторону.
Надя не изменилась в лице. Алана ей простить не могли. Но это было и на руку. Она не слишком стремилась к долгим объяснениям и мимолетным связям.
Иные элитники пели примерно те же романсы.
– Ненавижу эту жизнь… Где он, просвет, скажи мне, красотка? Рана в груди ноет до сих пор, а этот орден… Ну не закрывает ее… Бонусы не те… Только между нами, слышишь?
– Клятва барменши, – Надежда приложила руку к груди, напоминая, что ее уста не повторят ни одного пьяного слова, обличающего доблестного воина.
– Вот, – продолжал коренастый представитель войска Булата. Смышленый для демона злобы. – Раньше премии зашкаливали. После этой битвы все развалилось. Только не думай, что у меня энергии нет. Для меня и моих женщин достаточно. Если мне женщина понравится, я не жалею для нее…
Несмотря на свой интерес к барменшам, на деле немногие мужчины умели дождаться окончания их рабочего дня. Девушек бесило такое положение дел, и они, вопреки взаимной неприязни и конкуренции, даже договорились подменять друг друга в случае особо удачного улова. Но Наде никто помогать не собирался.
На некоторые реплики ответить было нечего.
– Я ему говорю: «Серьезно? А по зубам не хочешь?!..»
– С тех пор меня на улицах все узнают.
– Она говорила: «Кто ты такой, чтоб я с тобой?» А теперь я ей ответил, что найду и покрасивей, чем она, с ногами подлиннее.