А ещё в храмах можно было попросить богов присоединиться к заклятию, так оно должно стать ещё сильнее! Правда денег, чтобы платить жрецам, у Нефертити не было, поэтому далеко не все служители соглашались ей помогать. Особенно в крупных храмах, где были самые толстые и противные жрецы!
Но среди них были и хорошие, например старик в храме Атона! Он даже показал ещё один иероглиф, связанный с Ра, что давал пожелания ясности и помощь в управлении народом. Вспомнив какой бардак творится с утра в поместье Нефертити была согласна, что помощь в управлении людьми опекуну точно не помешает.
Уже по пути домой Нефертити показала заклятье кормилице. Тэи порадовалась её успехам и даже предложила вернуться и оплатить помощь жрецов там, где девочке отказали. Но Неф не согласилась: отказали, значит и не надо. Слишком много богов тоже плохо, вдруг они поссорятся?
***
После долгого дня, наполненного пылью, жарой и удушающими благовониями, сестры уснули быстро. Их не беспокоили даже огни факелов и жаровен, крики и стуки, что так и продолжались не затихая, даже после захода солнца. И даже предвкушение праздника не мешало спокойному сну.
Утром же за них взялись всерьёз. Нефертити с сестрой обмыли, обрядили в праздничные наряды, и как драгоценные статуэтки поставили у входа в пиршественный зал. Всё было готово ко встрече праздничного кортежа, в котором должен был ехать один из влиятельнейших вельмож Фив. Опекун сестёр – господин Эйе.
Взвились в воздух трубы, заиграли музыканты и четвёрка рабов внесла в поместье богато украшенный паланкин, внутри которого гордо восседал достаточно молодой человек с жёсткими чертами лица. Господин Эйе, младший брат царицы Тии, человек, носящий в себе кровь богов. Суровый судья Фив, глава охраны царского двора и любимый опекун своих двух "дочерей".
Нефертити приветливо улыбалась, крепко держа за руку Беренмут – та могла по привычке сорваться в бег, пытаясь запрыгнуть на руки к господину, и сорвать всё празднество. Но в этот раз предосторожность была напрасной и Бер вела себя прилично.
Толпа, сопровождающая Эйе, переместилась мимо склонившихся девочек в зал, и только после этого сёстрам разрешили войти. Но лишь для того, чтобы вручить им в руки тяжёлые кувшины с молоком и отправить прислуживать гостям.
Нефертити спокойно подхватила кувшин и отправилась в зал. Она уже давно привыкла, что не смотря на всю любовь господина Эйе к ним, она всё ещё обычная сирота, лишь милостью богов попавшая в столь прекрасное место. А вот Беренмут, оставленная буквально на минутку без присмотра, не была согласна с ролью тихой воспитанницы.