Она неожиданно вскочила с кровати. Солнце уже пробивало к ней свои лучики сквозь неплотно закрытые занавески. На часах было половина восьмого.
Вот черт! Не хватало только в школу опоздать!
– Мааааам! Ты почему меня не разбудила?
Одной рукой Саша причесывала черные волосы, пытаясь собрать их в хвост, пока чистила зубы и одевала школьную форму.
– Как? Ты еще не ушла?
– Да мам! Я словно для вас не существую!
– Не говори глупостей, давай быстрее в школу собирайся.
– Пап, ты же заберешь меня в художку после уроков?
Отец что-то хмыкнул в ответ, даже не удосужившись оторваться от компьютера.
– Я буду тебя ждать, пап! Мам, напомни, ему, пожалуйста!
– Люблю, целую, родная!
Мать все также погрузилась в турецкий сериал, в котором она зависала буквально круглосуточно. Порой Саша удивлялась, как они нашли друг друга. А потом глядя на то, как родители живут каждый в своем экране, поражалась уже тому, каким чудом ей удалось вообще родиться на свет.
– Нет! Нет! Нет! Стой!
Но желтый автобус захлопнул двери, не дождавшись ее, и уехал.
– Черт!
Часы показывали без четверти восемь. Пешком до школы только двадцать минут. Будь она легкоатлеткой, то смогла бы домчаться за десять, но Саша бегает разве что от столика к столику. А опоздай она еще раз хотя бы на минуту, Марья Васильевна шкуру с нее спустит. Ну нет! Неужели весь вчерашний заработок придется потратить на такси? Да блин!
Но ей ничего не оставалось, и в кабинет литературы она вбежала без трех минут восемь, и, едва переводя дыхание, плюхнулась за последнюю парту рядом с лучшим другом Семеном.
– Фух! Успела!
– Ты опять проспала, подружка? – участливо спросил Семен и пододвинул ей учебник, так как уже знал, что Саша забыла свой дома.
И не прогадал. В этом был весь Семен. За многие годы дружбы он успел изучить ее привычки и манеры досконально. Ну почти.
– Спасибо, – улыбнулась Саша ему, так и не найдя учебника в сумке.
Ну хоть голову взяла, как любила поговаривать Марья Васильевна.
– Что-то произошло? – спросила Саша, когда оглядела класс.
Девушки, чье щебетание и ржач обычно заполнял стены кабинета даже после звонка, сейчас сидели спинами друг к другу и усиленно наводили красоту, глядя то на себя в зеркальце, то на соседних девушках, словно следя за соперницами. Да еще и Марья Ивановна, впорхнувшая в кабинет, выглядела более воодушевленной, чем обычно. Даже оттенок губной помады у нее был ярче, чем обычно, и в целом, чем было положено по регламенту.