Когда за ним захлопнулась дверь, Рашель медленно стянула через голову платье, опустилась на колени и, пряча лицо в ароматный прохладный шелк, заплакала, не отдавая себе отчет в том, отчего она плачет. Оттого ли, что ушел Виктор, или оттого, что она всегда, всегда будет одинокой и нелюбимой в толпе восхищенных поклонников…
Изольда позвонила в дверь, но никто не откликнулся. «Странно. Может, мама уже легла?» – подумала девушка. Подождав немного, она пожала плечами и достала свой ключ. В квартире было темно и тихо. Изольда включила свет и увидела на полочке под зеркалом записку: «Милая доченька! Алине Петровне стало плохо, я поехала с ней в больницу. Веди себя хорошо, не наделай глупостей, ложись спать. Целую, мама». В этом была она вся.
– Ты права, мама, я всегда делаю глупости, – Изольда даже не заметила, что произнесла эту фразу вслух.
Зеркало отозвалось чуть слышным звоном. «Ну вот, уже в ушах звенит», – подумала Изольда и, раздеваясь на ходу, пошла в ванную.
Платье оказалось целым, только измятым, колготки же были напрочь разодраны. Изольда поежилась и открыла горячую воду. Напустила зеленого шампуня, наблюдая, как ванна наполняется пышной, ароматной пеной. Изольда закрыла кран и, раздевшись, опустилась в воду, почувствовав, как по прохладному телу побежали мурашки от соприкосновения с горячей водой.
Она долго просидела в ванной, прежде чем вновь ощутила себя чистой и умиротворенной. Завернувшись в полотенце, Изольда прошла в свою комнату и, как обычно, отворила дверцу шкафа. Там было зеркало, узкое и длинное, во весь рост. В этом зеркале отразилась вся жизнь Изольды. Оно видело, как она росла, превращаясь из маленькой девочки в угловатого подростка, а потом наливаясь юной женской привлекательностью.
Она часто тайком разглядывала себя в этом зеркале. И, что скрывать, ей нравились и ее небольшие вздернутые грудки, и округлые шелковистые бедра, и вьющиеся волосы цвета старинной бронзы. Но сегодня она, уронив полотенце на пол, с брезгливостью взглянула на свое тело. Ей казалось, что на матовой, нежной коже остались следы похотливых рук. И она в отчаянье ударила кулаком по ни в чем не повинному зеркалу. Оно дрогнуло и жалобно застонало, но не разбилось, только дало тонкую, едва заметную трещинку.
Глаза Изольды изумленно округлились: сквозь эту трещину в неосвещенную спальню засочился бледный, призрачный свет, похожий на свет луны сквозь перистые облака. Свет сфокусировался, стал ярче и обрел плотность, затем в том месте, где упирался в пол сияющий луч, начало формироваться облако молочного цвета. Оно вытягивалось кверху, вращаясь, словно веретено, и через несколько секунд перед остолбеневшей девушкой появилась полупрозрачная человеческая фигура. Или нечеловеческая? Изольда не могла ответить на этот вопрос.