– Что ж, это будет справедливо, – согласился он и начал свой невесёлый рассказ, становясь мрачнее с каждым произнесённым словом.
III
Утром следующего дня чуткий слух Клауса вновь забился в истерике от ужасного лязганья открывающихся замков. Кое-как разлепив сопротивляющиеся веки, – великан почти до самого рассвета проболтал с квопл и поспал от силы пару часов, – он принялся спешно будить спящий в ногах розовый комочек.
– Паф, – теперь этот комочек звали именно так, – Паф, просыпайся!
Однако мирно посапывающая на широких, обтянутых дорогим шёлком бедрах Паф совершенно не хотела реагировать на приглушённый шёпот великана. В этом не было ничего удивительного, если даже звуки погрома, учинённого Клаусом в «Весёлом пьянице», где она, как выяснилось из рассказа, была постоянным посетителем, не сумели добудиться маленькой сони. Поэтому Клаус, борясь с сильным нежеланием обращаться так с наимилейшим зверьком на свете, – по его личному разумению, – принялся аккуратно тормошить её коленками. Это сработало: квопл приоткрыла глаза и бросила на бестактного демонслеера невидяще-возмущённый взгляд.
– Скорее прячься! Сюда кто-то идёт! – великан кивнул на люк, который вот-вот раскроет перед непрошенным гостем последний из своего бессчётного количества замков.
Заспанная Паф безучастно взглянула на поскрипывающую крышку, фыркнула и, поднявшись, вразвалочку протопала до первой же ближайшей бочки. По кроличьи подпрыгнула и полностью исчезла в её благоухающих копчёностями недрах, махнув на прощание пушистым хвостиком напряжённо следившему за ней Клаусу. Он облегчённо выдохнул, и в тот же миг люк резко распахнулся, впуская внутрь свет, махом разогнавший царивший в трюме угрюмый полумрак. Равномерно зацокали каблучки по деревянным дощечкам лестницы, а уже через минуту перед жмурящимся великаном стояла капитанша с каменным, ничего не выражающим лицом.
– Что ты решил? – требовательно спросила она и бросила короткий взгляд на почерневшие растрёпанные бинты.
– Буду паинькой, капитан, – улыбнулся Клаус своей самой обольстительной улыбкой, – обычно после неё с юных девушек как по волшебству сдувало всю одежду, – пряча за ней свою маленькую ложь. Благодаря встрече с Паф, он резко поменял своё отношение к словам пижона и потому решил действовать. Вряд ли задуманное им понравится дозорнице, следовательно, сейчас необходимо прикинуться невинной овечкой.