Чарон прищурился.
− Уж не собираешься ли ты сосватать мне одну из подруг твоей Аделины? Если так, то лучше даже не заводи разговора.
− Чарон, − засмеялся Лаварэнц, − если я сосватаю за тебя одну из подруг своей жены, она меня убьет. Обещаю, поищу на стороне, согласно твоим запросам.
− Мне нужна статусная девушка, − озвучил главное пожелание герцог.
− Принято. Что еще?
− Непорченая, − обозначил Волфуорт второе требование.
− Красота? – уточнил Эрнис.
− Неважно, − подумав, решил Чарон. – Мне от нее только сын нужен. А в красивых любовницах у меня недостатка нет.
− Еще бы, − шутливо закатил глаза Эрнис. Отношение Чарона к своим любовницам являлось одной из причин ненависти к нему Аделины. Волфуорт всех без исключения женщин считал потаскухами и охотницами за монетами. Он никогда не ухаживал за девушками, а с теми, с кем спал, обращался более чем пренебрежительно. Аделина беспокоилась о том, как бы ее муж под влиянием герцога тоже не начал относиться к женскому полу уничижительно, что непременно отразится на их браке. Лаварэнц считал ее тревоги безосновательными и напрасными.
Пока Эрнис искал другу подходящую невесту, Чарон вплотную занялся делом о пропаже капибар. Разобраться в происходящем стало для герцога делом принципа. Он не мог позволить, чтобы его одолели какие-то там воришки водосвинок.
До сей поры фермы, откуда были украдены животные, посещали самые низшие чины сыскного подразделения военного ведомства. Производился осмотр места преступления, опрос хозяев, принималась жалоба в письменном виде, рассматривать которую никто не хотел.
Чарон Волфуорт самолично направился к фермерам, потерпевшим убытки. Первые два дня его обхода не дали результатов – никто ничего не видел, никто ничего не слышал. При этом хозяева капибар искренне рассчитывали, что герцог найдет воров, и тогда фермеры смогут получить либо обратно своих животных, либо уплату за них, желательно с процентами.
А вот третий день расследования порадовал.
− Неужели совсем не слышали шума? – задал стандартный вопрос Волфуорт мужчине в рабочем комбинезоне и соломенной шляпе на голове.
− Так спали они все, − бесхитростно ответил фермер.
− Кто спал? – не понял герцог.
− Так свинки и спали. Вся стая ихняя. Я как поутру пришел к вольеру, покормить кормильцев, значит, а они лежат. Испугался я тогда, думал, померли капибары мои. А потом гляжу – дышат, умаялись, значит, шибко. Тогда-то и заметил, что не все на месте. Пересчитал, а десятка не хватает. В общем, пока они дрыхли, значит, десятерых и утащили, значит.