– Плачьте, если хотите, – продолжала психолог. – Это нормально.
Но Иви не пролила ни слезинки. Как будто забыла, как вообще это делается, откуда берутся слезы. На сердце у нее была пустота. Психолог говорила, что люди могут репетировать боль утраты, готовясь к худшему. Могут представлять себе, как примут ее, чтобы подготовиться к тому дню, когда она случится. Это что-то вроде прививки. Они могут даже заранее учиться скорбеть. Осознавать значение потери до того, как ее испытают. Привыкать жить в темноте, чтобы, когда она опустится, не слишком бояться.
Но что, если потеря навалилась так стремительно, что не было времени подготовиться? Что, если у тебя куча вопросов и ты не знаешь, с чего начать? Если никто не может дать тебе ответа?
Никто не объяснит, как продолжать жить, когда смысл твоей жизни умер.
…В день годовщины смерти Ханса Иви так и не сошла с платформы. Просто стояла там, за линией из желтых кружков, и смотрела на гравий, перемешанный с битым кирпичом, между рельсами. Капитан не появился.
В поезде по дороге в Тайбэй она приняла решение съехать из квартиры, которую снимала вместе с Ховардом. Заранее подыскала вариант подешевле. В том же районе, на Льюхе-Маркет в Юньхэ, над такой же забегаловкой с лапшой. Собственно, в том же здании. Это был незаконно переоборудованный пентхаус, который только что освободился. Жестяная крыша, железный сайдинг. Логово холостячки.
Ховард просил ее остаться. Почти умолял. Но Иви ничего не отвечала – словно стена, выкрашенная серым, равнодушная и холодная, с неразборчивыми надписями и плесенью, прорастающей из щелей.
– Почему? – продолжал спрашивать Ховард. И дело было не в том, что он не понимал, – просто не мог отпустить ее. И не хотел. – Где ты была сегодня? Что произошло? Ты злишься на меня за то, что я поехал на поминальную церемонию по Хансу? Я слишком на тебя давил?.. Я не хочу расставаться с тобой. Иви, я думал, мы решили пройти через это вместе. Скажи что-нибудь, Иви! Пожалуйста. Я могу спать на диване, если ты хочешь. – В каждой фразе сквозило самоуничижение, каждая несла в себе мольбу. – Иви, не делай этого…
«Почему?»
Она спрашивала себя бессчетное множество раз, но у нее не было ответа. Скорее, причин было много – потребность в пространстве, чтобы дышать, желание убежать – точнее, изгнать себя в ссылку. Все они казались вполне убедительными.