– Герр барон, мы оба справляем службу – помедлив, сказал Воронцов – и стараемся делать это исправно, верно?
– Верно, верно… – барон, наконец, обошел стол (до этого он стоял перед ним, как будто защищая последнюю бюрократическую твердыню, бумажный бастион – личный чиновничий стол), присел сам и показал на стул – вы присядьте. В ногах правды нет… кажется, в России есть такая поговорка.
Капитан Воронцов пододвинул себе стул
– Такая поговорка и в самом деле есть, герр барон
– Признаться, господин Воронцов, я испытывал некое… недоверие к вам и вашим методам работы… считал их выходящими за рамки того, что позволительно офицеру международной контрольной комиссии. Кроме того, я считал, что вы излишне защищаете позицию североамериканской стороны… что понятно, учитывая взаимоотношения ваших стран, но опять-таки недопустимо для офицера международной контрольной комиссии. Однако вы, как и я живем здесь и подвергаем себя риску… со стороны тех, кто скрывается в джунглях. И полагаю, нам обоим известно, что те, кто скрывается в джунглях, не утруждают себя соблюдением конвенций о правилах войны, ни Женевской, ни какой-либо другой. А мы работаем здесь и в любую минуту можем оказаться под ударом, как и весь город.
…
– Полагаю, нам следует разобрать всю эту историю с самого начала, сударь. Без гнева и пристрастия. С начала. Как вы впервые узнали об этом человеке?
В отличие от барона, видимо, решившего что-то и для себя и для своей совести – капитан Воронцов вынужден был с самого первого вопроса начинать врать. Нельзя сказать, что это давалось ему легко. Человек не приспособлен для того, чтобы врать. Военный человек – тем более. Но служба бывает разная.
– Он сам ко мне подошел. На Донг Ба Маркет.
– Позволю себе поинтересоваться, как вы оказались на Донг Ба Маркет?
Воронцов пожал плечами
– Ходил, чтобы купить продукты. Там дешевле, чем в европейском городе.
Двое мужчин посмотрели друг на друга – и каждый понял другого. Наверное, это и есть настоящая мужская солидарность, для которой не нужна даже дружба. Редкостный негодяй – не отмажет по возможности другого мужика, даже незнакомого – просто потому, что тот мужик.
– Да, там довольно дешево… – сказал барон с неопределенностью в голосе – и полагаю, вы стали частным посетителем рынка?
– Ну, можно и так сказать.