– Меня сюда отправила Воробьева. – Решил, в конце концов, буду все валит на терапевта. – Она сказала, что у вас мои анализы могут быть.
Татьяна Яковлевна, а судя по всему, это была она, посмотрела на меня, как на придурка, не меньше…
– Мужчина, где вы видите у меня ваши анализы? Нет их у меня. Не было никогда. Не видела. Не знаю. Кто вам их выписывал? Доврачебный? Вот туда и идите!
Я закрыл глаза, втянул воздух через нос, потом выдохнул. В голову невольно лезли различные случаи из криминальной хроники. Когда спокойный, нормальный человек внезапно кого-то убил. Подозреваю, просто в этих хрониках не уточняют, что убийство произошло в районной поликлинике.
Собирал волю в кулак, чтоб не выматериться. Эта Татьяна Яковлевна хоть и смотрела с иронией, но говорила здраво и не оскорбительно. Например, во время беседы с регистраторшей у меня вообще было полное ощущение, что я в булочную за гвоздями зашел.
– А мне Воробьева сказала, что у Вас! – Выдал я последний аргумент.
– Ах Воробьева сказала… Как говорите Ваша фамилия?
Татьяна Яковлевна жестом фокусника вынула откуда-то из-под полы конверт, на котором был написан адрес моего дома. Я от возмущения пошел пятнами. В пот бросило. Сначала в холодный, а потом накрыло волной жара.
Буквально через несколько минут выскочил из кабинета красный, мокрый, но счастливый. В моих руках были эти чертовы анализы.
Не успел сделать несколько шагов, как в глазах снова потемнело, стало тяжело дышать. А ещё почему-то появился страх. Хорошо, рядом стояла свободная лавочка. Я плюхнулся на нее, прислонился спиной к стене и закрыл глаза.
– Да ну на фиг… Мне тридцатник… Наверное, просто перенервничал.
Вообще, говорил себе под нос, вслух, чтоб отпустило это ощущение холодного, липкого страха. Никогда ничего подобного не испытывал.
– И что? Думаешь, в тридцать сдохнуть не получится? Да только так! Вы же хилые. Нежные. Ранимые.
Я резко открыл глаза и повернул голову. Рядом сидела бабка Шапокляк.
– Ты ж пойми, Паша, колесо повернулось. Все. Теперь и не остановишь. А у тебя дело важное. Повезло тебе Павел Валерьевич Лосев. Сильно повезло.
Я таращился на старуху, совершенно не понимая, о чем она вообще говорит. Бабка вдруг подмигнула мне, а потом заголосила на всю поликлинику.
– Эй, люди добрые! Человеку плохо! Помирает человек!