Таким образом, назначение на должности путём голосования через осуществление гражданами своего избирательного права тоже может представлять собой агонистику. Здесь присутствует борьба, но также присутствует и роль жребия. Кандидаты соревновались с собой именно в щедрости, и во многом именно от щедрости должностного лица зависело, кому отдаст предпочтение избиратель во время голосования. Хотя, конечно, бывало по всякому, и были целые группы демагогов, которые организовывали своих сторонников голосовать за какую-то идею. Но даже такой демагог, занимая должность, никак не мог быть уверен, что его изберут на следующую должность, если он не будет достаточно щедрым. Стало быть, находясь в должности, он всё равно соревновался в щедрости с другими должностными лицами своего ранга, а это поневоле вносило в соревнование элемент случайного жребия и примерно уравнивало шансы оппонентов. Соревнование в щедрости, по сути, есть такая же борьба, в которой целью может быть обладание чем-то, и может приводить даже к гибели одного из противников, только проходит эта борьба исключительно по строгим правилам, которые стремятся уравнять шансы противников. Но таким способом происходит избавление от возможного посттравматического стресса, и щедрость не переходит со временем свою противположность. То есть, конечной целью здесь всё-таки является растрата, а не захват и присвоение.
И даже третий способ назначения на должности, когда общество или некоторое экспертное сообщество просто назначает человека за его способности на некоторую службу, в Античности тоже представляет собой агонистику. Ведь таланты и способности зачастую также достаются человеку случайно, как бы по жребию, и зачастую разглядеть эти таланты можно только в ситуации борьбы между их обладателями. Так даже в римские легионы легионеров набирали таким способом. Мало было волеизъявления, в легионы брали, как правило, свободных римских граждан, жителей провинциальных легионов или невольников могли привлекать только в порядке исключения, первых во вспомогательные легионы, вторые, записавшись в легион, автоматически переставали быть «рабами». По сути, легионы не были регулярной армией, в легионах всегда сохранялись черты ополчения. Так, через 10 лет службы легионер мог выйти в отставку, получить землю и некоторые налоговые привилегии. Правда, срок службы был 25 лет, и в течении этого срока он должен был являться периодически на военные сборы. В целом же, если легион не воевал, то он распускался без выплаты жалования. Всё это говорит о том, что жертвовать собой на войне, выносить лишения и проливать кровь было правом элиты, то есть, сословия граждан, которые составляли далеко не большинство населения страны, особенно в Риме. И понимая это, понимая свою искупительную роль, воины легионов дальше соперничали между собой за должности, на которые их, как правило, назначали без жеребьёвок и голосований. Но, получается, всё равно это была агонистика, потому что соперничали между собой те, кто уже находились в жертвующем, искупляющем сословии, и это во многом зависело от случайного жребия (никто же не выбирает, кем родиться), что в значительной степени уравнивало шансы между соревнующимися. Именно это представляет собой действительную, а не мнимую систему сдержек и противовесов. Ветви власти не просто отличаются друг от друга по исполняемым функциями, но и теми способами, какими в каждой ветви в большом государстве должностные лица назначаются на должности: по жребию, путём голосования или путём делегирования из привилегированного сообщества.