Кваки-квака, Кваки-квока, просидев незнамо сколько,
В темной душной мешковине, в ожидании кончины
Плакали и причитали, сестер с грустью вспоминали.
Вдруг послышалось движенье. Быстрый шаг. В одно мгновенье
Узел сверху развязался. Восьминогий показался.
Он сделал три шажка назад и пригласил их выйти в ряд,
После громко засмеялся, задрожал весь и взорвался.
Удивленные лягушки лапками прикрыли ушки,
Не зевая, но робея, поскакали прочь скорее.
По большому звездолету сестры скачут по пролету.
Вдруг навстречу им вальяжно Черепаха идет важно.
Та, заметив двух лягушек, в панцирь спряталась по уши,
И оттуда только глазки на сестер глядят с опаской.
На минуту чуть замявшись, незнакомки испугавшись,
Лягушата развернулись, с Квукой, Квокою столкнулись.
Их восторгу нет предела, а теперь опять за дело.
Но только бросились бежать, как Ква им крикнула: «Стоять!»,
Тут же глазки опустила и прощенья попросила,
Лапкой в воздухе взмахнула, и ее как ветром сдуло.
Вместо их сестры любимой Черепаха с гривой львиной
Их приветствует поклоном – и лягушек словно громом!
После долгих объяснений, слез, прощения, сомнений
Стало все предельно ясно – есть грибы в лесу опасно!
Рассказала лжесестрица, что зовут ее Царица,
Летят к планете Черепах, где Панцирные терпят крах!
Лишь они, лягушки, могут победить Летученогих!
Так зовут пришельцев с носом, кровь сосущих, как насосом.
Время шло. Смирившись в целом с похищением и делом,
Для которого все разом были взяты Восьмиглазым,
Три лягушки и Царица пили чай, но веселиться
Не спешили, ведь кто знает, что еще она скрывает.
Чай воистину чудесный, им доселе неизвестный,
Лягушата оценили, чашки быстро осушили.
Как допили, подождали – слуги тотчас же подали