Даша вздрогнула.
– А вас не смущает, что я русская? – и тут же вскинула ладонь. – Нет, в России не преследуют ЛГБТ-сообщества. Просто у меня строгие родители. Ну и я тоже…
– Строгая?
– Морально устойчивая, – фраза прозвучала откровенно глупо. – «Блин, я как школьная директриса»
– «Руссо туристо, облико морале»? – понимающе кивнул офицер.
Ей послышалось или он действительно это произнес?
– Простите?
Пограничник самодовольно усмехнулся.
– Как вы думаете, сколько раз в жизни я слышал эту шутку?
Перед глазами тут же возникла дружная компания сибиряков, чьи деды не менее дружно штурмовали Берлин.
– Чаще чем «Гитлер – капут»? – автоматически произнесла она и тут же прикусила язык.
«Что я несу?!..»
Молодой пограничник поджал губы, массивный подбородок, разделенный ямочкой, угрожающе дернулся.
– Как долго вы планируете быть в Дюссельдорфе? – он что-то выписал из ее документов на отдельный листок.
– Пару дней. Три дня – максимум. Не переживайте, надолго я не задержусь.
– Я не переживаю, – щелкнув печатью, ариец вернул документы. – Добро пожаловать в Германию!
Одинокий красный чемодан нарезал очередной круг. Сдернув поклажу с ленты, Даша вытащила ручку чемодана, нанизала сверху багажную сумку и поплелась к выходу. Она ощущала себя полным ничтожеством. Александра точно обладает какими-то сверхспособностями, коли ей за пятнадцать минут удалось то, что не удавалось Полетаеву десть лет. На душе было противно и муторно. Ариадна наверняка считает ее самым низким и подлым существом на всей планете. Ей захотелось разреветься, пожаловаться кому-нибудь. Хоть первому встречному.
Первым встречным на немецкой земле оказалась Иветта Владиславовна. Даша ошарашенно застыла в дверях, частично перекрыв пассажирский поток. Поток ответил взаимностью: толчок в спину и пара проклятий на русском и немецком языках быстро вывели ее из состояния ступора.
Полетаевская мамаша стояла в максимально эффектной позе: отставив бесконечно длинную ногу и, скрестив на груди унизанные браслетами руки, она буквально олицетворяла светскую хронику. На плечах небрежно наброшенный плащ песочного цвета, под ним тонкий свитер и брюки-палаццо. На тщательно уложенных волосах неизменная трильби в цвет плаща. Вокруг королевской мамбы образовалось свободное пространство. Многочисленные встречающие словно не решались пересечь невидимую линию, большинство с интересом поглядывая на сногсшибательную платиновую блондинку, заодно пытаясь вспомнить, где видели ее раньше.