Мама иногда точно так же смотрела на Анфису, когда та не видела, да и на Свету, наверное, тоже. А Татьяна сделала приглашающий жест рукой, чуть слышно хмыкнула, проговорила негромко:
– Зато теперь ты в курсе, с кем придётся иметь дело. – Как будто догадывалась, что Света подслушивала. – Но, – качнула головой, – не принимай всерьёз. – Добавила ещё тише, почти шёпотом: – По большей части всё это просто внешняя шелуха.
И, похоже, ей было важно, чтобы Света в эти её слова обязательно поверила.
Вот странно, в «Ника Арт» Света ехала в полной убеждённости, что это всего лишь забавное приключение и не более, не просто не возлагая никаких надежд, а вообще не относясь серьёзно, исключительно ради сестрёнки, чтобы удовлетворить её любопытство и исполнить маленький каприз. Уверена была, что максимум проведёт там несколько минут, оглядится, поздоровается, скажет, что ей такая работа не подходит и распрощается. А просидела больше, чем час, и домой возвращалась уже не безработной, а при должности и с кучей необходимым для выполнения обязанностей вещей.
Вторым мобильником, память которого была забита нужными номерами. Парой ежедневников. В одном – расписание мероприятий, предстоящих и прошедших, причём с пометками не только когда, где состоится и что потребуется, но и по факту действительно ли прошло и что добавило в планы, пусть даже такое: «Отказали, накладка по времени. Пообещали в следующий раз». В другом – всё тот же список телефонов с подробными пояснениями, включавшими не только имя, фамилию, место работы или профессию абонента, но и мелкие дополнения типа «Ни в коем случае не называть по отчеству, иначе даже слушать не станет» или «Может нагрубить. Не обращать внимания. Потом сам же извинится». А также общие правила вроде «Никаких голосовых сообщений! Только звонить или писать в мессенджере».
Все те же самые таблицы, календари и списки Марьяна обещала сбросить ещё и в электронном виде, а также ссылки на сайты и странички в социальных сетях. Плюс инструкции и объяснения, выданные устно, от которых уже гудела голова. Но может, и не только от них, а в целом от происходящего и от осознания, что Света каким-то непонятным образом реально во всё это ввязалась.
Ведь, что самое интересное, своего согласия она так и не дала, формального, словами. Но все и без него посчитали, что дело решённое, что она вовсе не против и готова приступить прямо сей момент. И она почему-то не возразила, даже когда подписывала документы. Просто взяла и подписала. Как невменяемая.