– Безобразие, какая бестактность с её стороны! – воскликнул Алексей Николаевич.
– Да, покойного можно было бы и уважить, в конце концов, это её муж умер, а не посторонний человек, – растерянно добавил Павел Егорович.
– Причём тут покойный, она же прямо оскорбляет нас! Не уважает! Скажите тоже! – возмущался Алексей Николаевич.
И все родственники тотчас заохали, и шум заполнил приёмную. Один только Александр Иванович ничего не говорил, он просто стоял и смотрел в пол, размышляя о человеке, с которым так хотел попрощаться и не успел, который хотел что-то ему сказать перед смертью, но так и не сказал. Грустно и странно ему было выслушивать вульгарные разговоры о человеке, которого он знал с детства и очень любил. Какие-то странные слова летели со всех сторон о почтенном джентльмене, только что скончавшимся за дверью перед ними.
Пришёл врач, представившийся как Модест Сергеевич. Он составил акт о смерти и вручил его Каингольцу. Потом пришёл дворецкий и слуги с носилками. Двое дюжих лакеев вынесли тело господина Уилсона, накрытое одеялом. Дворецкий же остался в зале, но долго глядел вслед своим подчинённым, бережно уносившим хозяина. Александр Иванович хотел было броситься к своему покойному деду, душа рвалась проститься с ним, но господин Симпли удержал молодого человека.
– Не стоит сокрушаться по тому, чего уже не вернёшь, – сказал он ласково, – да и может для нас это к лучшему, мой мальчик.
Александр резко отвернулся от него и отошел в сторону. Скорбь сменилась в нём обидой и злобой по отношению к человеку, который не способен жалеть о чём-либо, кроме денег, и не может понять, каково другому пережить утрату. Если бы он не был офицером, он, пожалуй, за такие слова хорошенько бы побил родственника, хотя тот и был его много старше. Через пару минут все вышли из залы довольно подавленные и мрачные.
– Альфред, – сказал Александр, обращаясь к дворецкому, – куда понесли тело?
– В церковь, разумеется, – ответил он. – Завтра будут похороны. Утром тело вернут, и процессия двинется отсюда прямо на кладбище.
– Значит, я так и не увижу его, – задумчиво произнёс Александр.
– Прошу прощения у вашей милости, но если у вас больше нет ко мне вопросов, я вас оставлю. У меня ещё очень много дел, – сухо сказал Альфред.
– Да, да, – тихо проговорил Александр.