– Я люблю дождь.
Рем провел рукой по волосам, стряхнув капли дождя и закинув мокрые волнистые пряди назад, прошел внутрь, мягко прикрыв за собой дверь. Его удивляло проявляемое совсем ненавязчиво внимание Амелии. Люди никогда не беспокоятся о судьбе таких монстров, как он, не говоря уже об удобствах.
– Здесь офисная застройка, впереди, юго-восточнее, жилая, многоэтажная. Мы встретились на проспекте, так называемого, культурного и исторического облика. Ты должна была обратить внимание, что все здания полностью идентичны. Улица простиралась дугой. Интересующее нас место должно располагаться за ними. Возможно, эти два участка разделены парком, или иной рекреационной зоной.
Амелия не стала спрашивать, откуда у него настолько глубокие познания в градостроительной сфере.
– Нам следует обойти. Дойдем до начала того проспекта, свернем в глубь и тогда уже срежем маршрут через парк. Если все так, как ты говоришь.
– Соглашусь. Не отставай. Я ждать не буду, – и он вышел на улицу и побежал.
Дождь все усиливался, звук разбивающихся о землю капель сливался в мрачный барабанный бой. Рем бежал неспешно, слыша за спиной тяжелое пыхтение девушки, которая уже успела выдохнуться даже на такой ничтожно низкой для него скорости. Но она продолжала переставлять ноги, стараясь не отставать от него.
«Да что б ты в канаву свалилась. Сколько можно издеваться над искусством легкой атлетики».
Ориентироваться на незнакомой местности становилось сложнее для Рема. Он начал ловить себя на мысли, что не уверен в точности, куда следует двигаться дальше. Раздумья отвлекали еще сильнее, концентрация снизилась настолько, что пару раз он практически споткнулся на глазах у девушки об бордюр.
«Так не пойдет. Если я упаду прямо посреди дороги, мне придется избавиться от свидетелей. Точнее, свидетеля. Хочу ли я утруждать себя этим сейчас?».
В мыслях Амелия проклинала все, что только могла. Горло горело, ноги болели, и она уже не была уверена, что сможет продолжать бежать следом за Ремом, как вдруг он остановился. Она поблагодарила судьбу и, тяжело дыша, поравнялась с ним. Кашель сдавил ее легкие, заставив согнуться практически пополам, уперев руки о колени. Дождь затих, но они оба были уже насквозь мокрые. Ставшие темно серыми от напитавшей их воды волосы прилипли к лицу и шее девушки, одежда неприятно пристала к телу, что невероятно раздражало ее. Амелия окинула беглым взглядом Рема, позавидовала длине его волос, которые он с легкостью закидывал назад одним лишь движением руки, вспомнила давнее желание обрезать свои и отметила его невозмутимое выражение лица с надменной улыбкой. Раздражительность все усиливалась внутри девушки, но она продолжала держать себя в руках.