Я держу руку на пистолете, но повторяю его движение, откидывая голову. В моей шее что-то щелкает. И я вижу это. Я вижу сразу все.
Она была здесь, однако никогда не удосуживалась посмотреть на это отсюда.
Над нами, на высоте десяти, двадцати, пятидесяти этажей, другой мир. Каждое окно залито светом: мигающим аварийно-синим, мягким, сочащимся радиационно-зеленым, пульсирующим красным и мерцающим припадочно-белым. Между зданиями натянуты золотые и серебряные тросы, словно там свил себе гнездо гигантский калейдоскопический паук. Сейчас, подняв голову, я слышу звуки. Грохот басов и крики.
– Что это? – шепотом спрашиваю я.
На меня накатывает приступ головокружения, но я не могу отвести взгляд; вместо этого часто моргаю и вижу на внутренней стороне век остаточное изображение, узор «горошек».
– Висячие сады. Высшие эшелоны, детка, – говорит Веласкес. – Но пока это ничего. Еще полдесятого. Они только готовятся. Ты знаешь…
– Что я знаю?
– Предполагается, что сегодня вечером ты там. Лалабелль Рок в списке гостей.
Я изгибаю бровь и размышляю. Если там Портрет, значит, все складывается удачно. У меня нет с собой папки, но я уверена, что ничего страшного не случится, если я нарушу очередность. А если там не Портрет, если там настоящая Лалабелль, тогда…
– Ладно, остаюсь, – говорю я. – Мы пойдем туда? На вечеринку?
– Ты с ума сошла? Мы не можем туда идти. Ты хоть представляешь, какую охрану они нанимают для таких вещей?
– Тогда зачем мы здесь?
– Чтобы занять хорошие места, – выдает он мне загадочный ответ и глушит двигатель.
«Хорошими местами» оказывается мокрый вонючий переулок через дорогу. Там мы устраиваемся на мусорных баках, и Веласкес приступает к сложному процессу настройки своего фотоаппарата.
От скуки я стучу ногой по баку, пока Веласкес не говорит мне прекратить. Достаю карты Таро и, щурясь в тусклом желтом свете из окна наверху, просматриваю их. Раскладываю их по порядку, потом тасую и принимаюсь вытаскивать карты наугад. Башня, в которую ударила молния. Пятеро мужчин, дерущихся палками. Семь плывущих в небе кубков, наполненных драконами, змеями и привидениями. Я жалею, что так невнимательно слушала Попутчика. Интересно, где он сейчас, спрашиваю я себя, нашел ли своего мастера…
Наступает ночь, а мы всё сидим; холод от крышки бака пробирается в тело. Я уже думаю, что никто не придет и что я зря теряю время.