На её тактическом шлеме, закрывающем полголовы, а также на бронежилете и даже на автомате, свисающем ниже груди на трехточечном ремне, читается аббревиатура «DEA»2.
– Да нет… Кажется, я немного задремала… – отвечает Кэрол и поправляет на себе шлем с такой же аббревиатурой. Несмотря на то, что его лямка уже успела натереть ей подбородок, он по-прежнему ходит ходуном.
– Ну даёшь… – взволнованно осматривает её Эшли. – Двенадцать минут, и мы на месте, говорят, – по-видимому повторяет она то, что сказала раньше.
– Понятно, – Кэрол кивает ей в ответ.
Эшли откидывается обратно на сиденье, а Кэрол, ещё немного подёргав крепления шлема и поняв, что это бесполезно, замечает перекрутившийся ремень своего штурмового карабина. Но принявшись его поправлять, она тут же привлекает к себе внимание здоровяка, сидящего слева от неё, тем, что дуло её оружия задралось слишком высоко.
Здоровенный мужик в тактических очках сперва кинул на неё суровый взгляд, а затем рукой наклонил ствол ниже.
– Простите… – промямлила она.
Здоровяк ничего не ответил, он лишь отвел глаза и уставился перед собой, как и прежде.
Тогда Кэрол поудобнее устроилась на сиденье, а позже стала внимательно осматриваться по сторонам: через узкие и замызганные окошки бронемашины в темный салон проникали мутные потоки солнечного света, они озаряли покачивающиеся лица членов спецотряда – других людей в полной амуниции, но с совершенно иной аббревиатурой на бронежилетах и шлемах… Все присутствующие располагались на сиденьях, установленных вдоль стен, и только два передних места (водительское и пассажирское) стояли как в обычной машине…
Завершая взглядом круг, Кэрол возвращает глаза к напарнице напротив. Та потерянно уставилась в пол, а следующее, что замечает Кэрол, – её сильно трясущиеся руки, сложенные на прикладе автомата.
– Эшли? – зовёт её. – Волнуешься?
И когда та переключает внимание, Кэрол указывает взглядом на её дрожащие пальцы.
Эшли делает попытку взять себя в руки, сплетая пальцы между собой, но у неё ничего не выходит:
– Немного, – говорит она, натягивая на лицо подобие улыбки.
– Я тоже, – признаётся Кэрол и, кажется, этим даже успокаивает напарницу ровно до того момента, пока та не опускает взгляд на её руки.
Руки Кэрол практически не тряслись, лишь слегка подрагивали, да и то непонятно от чего – то ли от лёгкого тремора, то ли от того, что машина слишком быстро мчалась по дороге.