Доставая из корзинки в крошечной кладовке яйца для омлета, машинально отметила, что последние. Не дала жадина Салония яиц, пожалела, пусть протухнут лучше, ведь никто не купит, у всех свои есть. Но додумывать мысль, где взять их на завтра, не стала, клубок воспоминаний, так внезапно начавший разматываться в грязном и темном хлеву, продолжил тянуть свою нить.
В этот поселок, считающийся почти самой окраиной населенного мира, человеческого мира, она попала случайно, не было бы счастья, да несчастье помогло. У крестьянина, жене которого помогла в самом начале своей знахарской карьеры, она не захотела остаться не только и не столько по причине тесноты. В тесноте, как говорится, да не в обиде.
Сестра, напутствуя ее на прощанье, высказала пожелание не только никогда не видеть ее больше, но и ничего не слышать о ней, иначе так легко она уже не отделается, казнь на самом деле состоится. Слишком близкой от своего родового гнезда Нани посчитала тогда ту деревеньку, опасно было ей здесь оставаться. Через день пути, когда она остановилась в полдень передохнуть от жары и пыли в тени деревьев, на нее напали два оборванца, желая не только обокрасть ее, но и изнасиловать. Ее уже заметный живот их нисколько не обеспокоил, даже раззадорил почему-то.
Она могла защититься, или предполагала, что могла, но такая защита принесла бы этим бравым отщепенцам лютую смерть. Может быть, они ее и заслужили, не ей судить. Она и без того убила недавно, убила нечаянно, не желая этого, не помня себя и не сознавая своих жутких способностей, но все-таки убила и с клеймом убийцы ей теперь жить все оставшееся время. Поэтому она медлила, не пускала в ход тайное свое могущество, пытаясь устрашить их суковатой дубинкой, которой владела не слишком хорошо.
Да и то сказать, когда и где совсем еще юная девица богатого и благородного рода, сроду не выезжавшая из дома без сопровождения слуги, могла приобрести подобное умение? Не имея навыка к дракам, она не заметила, что в то время, как один из подлых людишек отвлекает ее, другой подкрадывается сзади. Но вдруг раздался окрик, взвился длинный кнут и ожег спину разбойника перед нею. Второй не стал ждать своей порции и бежал, позорно бросив товарища на произвол судьбы. Тот, впрочем тоже сумел улизнуть, как только присутствующие чуть отвлеклись от его всклокоченной, оборванной и вонючей особы.