– Ты почему молчишь, ничего не рассказываешь? – все же не выдержала Нани.
– Что, а? – Встрепенулась девочка, вернувшись из своего далекого мысленного путешествия.
– Ты какая-то странная сегодня, или проголодалась так сильно? Немудрено, почти целый день где-то болтаешься, нет, чтобы прийти домой пообедать, как делают все нормальные дети.
– Так то нормальные, – хмыкнула умудренная недетским опытом дочка, приходя в свое обычное распложение духа, которое мать называла авантюрно-ироническим.
На поданную матерью еду она буквально набросилась, растущий организм регулярно требовал подпитки.
– Ум-м, вкусно-то как! – уминая за обе щеки, воскликнула девочка и неожиданно решила сообщить, пока не растеряла мужества, – в общем, мам, не знаю, как ты к этому отнесешься, но он все-таки остался жив.
– Кто? – растерялась Нани, хотя внутри уже рождалась догадка, о ком ведет речь ее непутевая доченька.
От этой догадки холодело сердце и даже в позвоночнике что-то свербело. Поскольку девочка молчала, делая вид, что рот ее так набит материнской стряпней, что говорить она не может, ну никак не может, Нани перешла в наступление.
– Ты прекрасно знаешь, как я к этому отношусь, зачем так зло шутишь? – Но и на этот раз ответа не последовало, только пожатие плеч, потому она продолжила: – он никак не может быть жив, в него стражники стреляли из мортиры, стреляли и попали, ты сама все видела.
– Так я же и не говорю, что он здоров! Он ранен, но жив, даже что-то сказать мне пытался, я только не поняла что, – с невозмутимым видом ответствовал ребенок.
– Так, – протянула Нани, стараясь собраться с мыслями, – ты понимаешь, что я должна, нет, просто обязана сообщить об этом в магистрат? – голос ее задрожал и сорвался на высокой ноте, чувствовалось, что нервы ее натянуты как струны на колки.
– Мам, – отложила в сторону вилку с наколотым на нее куском запеканки Илька, – никакого магистрата, даже не заикайся об этом. Вот почему ты так к этому относишься? Ведь на самом деле ты совсем не злая.
– Я не только могу быть злой, но и сколь угодно жестокой! Я не хочу еще раз пережить весь этот кошмар, тогда я была почти девчонкой, ненамного старше тебя, хотя и беременной, тобою, кстати. Но тогда я спасала наши с тобою жизни, а сейчас что? Пострадать из-за какого-то монстра? Да ни за что! Я понимаю, – выплеснув боль, смягчила немного свою риторику Нани, – тебе жалко этого звереныша, ты успела привязаться к нему, но если он добр с тобой, то не факт, что будет точно также себя вести и с другими.