– Теперь надо принести воды. Пойдем, малыш, – позвала она его.
Однако Гарри сел и занялся цветами, составляя букет. Лаура не стала ему мешать. Вода была недалеко, и она держала Гарри в поле зрения.
Лаура тосковала в одиночестве. Слишком рано она овдовела, не успев насладиться супружеским счастьем и фешенебельной жизнью, о которой мечтала.
Очарованная красивым энергичным мужчиной с высоким титулом, она надеялась, что ее семейная жизнь будет счастливой. Но вскоре после свадьбы Гэл снова стал заниматься охотой и спортом.
Оказалось, что у них мало общего. Он гордился женой, красавицей Лаурой, но ему больше нравилось, когда ее называли леди Жаворонок. «Красавица Лаура» звучало слишком высокопарно.
Однажды он ей сказал:
– Какой странный этот Браммел. Не любит охоту, потому что после нее одежда становится грязной. Смешно, правда? А ты, мой жаворонок, счастливая, как птичка.
Они лежали в постели, потные и удовлетворенные.
Как хорошо, подумала Лаура, что нельзя прочесть мысли. Все выражали ей соболезнования, но никто и словом не обмолвился о том, что отныне ее ждет холодная постель. Это не принято. О том, чтобы завести любовника, не могло быть и речи. В этом случае у нее отобрали бы сына. И Джек наверняка воспользовался бы ситуацией, если ее подозрения небеспочвенны.
Малыш все еще сидел у могилы, окруженный цветами. Подняв ведро, Лаура медленно пошла к нему, стараясь не залить юбку.
Гарри в это время поднял что-то с земли и сунул себе в рот.
– Гарри, не надо! – закричала Лаура и бросилась к сыну. В руке у него было что-то коричневое. – Гарри, не ешь всякую гадость! Выплюнь!
Он продолжал упрямо жевать.
– Открой рот! – потребовала Лаура.
Мальчик открыл рот, и она увидела смесь чего-то белого и коричневого. Похоже на сладкую булочку с изюмом.
Лаура вынула у него изо рта все, что возможно.
– Набери в рот воду, только не глотай. Подержи и выплюнь. Неизвестно, что ты съел. Так и заболеть недолго.
Постепенно Лаура успокоилась. Это был кусок булки, который кто-то обронил, уговаривала она себя.
Став на колени, Лаура обняла малыша. Он был весь мокрый.
– Мне жаль, если я тебя напугала, малыш, но я была сама не своя от страха.
Глаза Гарри блестели от слез.
– Прости меня, мама.
Лаура поцеловала его в лоб.
– Все хорошо, что хорошо кончается, мой маленький. А теперь давай положим цветы и поедем домой. Тебе надо переодеться.