– В тот хостел, откуда нас погнали, когда мы три года назад после чемпионата пили? Ну да, он вроде ничо.
И я вдруг вспомнила, что несколько лет назад в моей жизни было гораздо больше спонтанного веселья, турниров, дружеских посиделок. Жить тогда было смешнее. Теплее. Легче. Интересно, это я с тех пор повзрослела или…
Разрыдалась я после того, как почти допила чашку с прекрасным, без дураков прекрасным, чаем Тягуанинь.
– Расспрашивать? – поинтересовался Сашка.
– Завтра, – всхлипнула я.
Посмотрела в последний раз на до сих пор не прочитанное сообщение и запретила себе делать это до утра.
Ну, ок. Я проснулась всего раз семь или восемь.
Не прочитано.
Не прочитано.
Не прочитано.
В семь утра, несмотря на выходной, поднялся Сашка и с показательно героическим видом отправился за горячими булочками и кофе: «Должен же я познакомить свежепонаехавшего зародыша москвича с местными специалитетами?» И вернулся с круглыми глазами, выдал мне пакет с горячим хлебушком и заявил:
– Круто, что ты в хостел не поехала.
– Это ты уже говорил.
– Он сгорел, прикинь?
– Что-о-о? – я полезла в ленту новостей. И точно. Тот хостел на Театральной, куда у меня было больше всего шансов таки поехать, как раз сегодня утром загорелся. «Пострадавших нет, но все вещи гостей сгорели. Людей эвакуировали в тапочках и пижамах…»
Я нервно хихикнула и посмотрела на чемодан.
– Благодари Александра, что ты не погиб во цвете лет в объятиях пламени.
– Ладно. – Саша протянул мне стакан кофе. – Что там у тебя пошло не так?
И я рассказала. Вкратце. Без эмоций. Ну почти.
– Чем тебе помочь? – спросил по итогам рассказа добрый Саша. – Могу погуглить телефоны моргов.
– Мо… моргов?
– И больниц, – припечатал он. – Нет, ну ты можешь сидеть, волноваться и ничего не делать. А можешь создать имитацию бурной деятельности. Тогда хотя бы не будешь себя виноватить за ничегонеделанье. А там, глядишь, что-нибудь и разрешится.
И я успела позвонить в три больницы и два морга.
За примерно четыре часа.
А потом «что-нибудь» разрешилось. На странице одного из наших общих друзей, который написал: «Прощай, Валера, ты был хорошим другом». Наверно, надо было заплакать, но у меня не получилось. Потому что внутри было пусто. Совсем. Я просто начала бездумно щелкать по именам и ссылкам. Через полчаса нашла еще одну похожую запись. Потом еще одну. «Мир твоему праху, мне будет тебя не хватать». И поняла, что воздух в комнате неожиданно закончился.