Я провела рукой по растрепавшимся волосам, прилипшим к лицу и лезущим в глаза, откинула их назад.
Море и небо превратились в единую черную массу, которая ожесточенно боролась сама с собой и со всем окружающим. Волны и дождь стали смертоносным орудием против всего живого. За долю секунды осознала, как было глупо с моей стороны выйти из машины, я не смогла бы толкнуть ее руками, даже если бы она стояла ясным днем на ровной асфальтированной дороге. Я огляделась в надежде увидеть хоть кого-то, но это было еще глупее, рядом никого не было и быть не могло…
Вдруг резкая вспышка молнии заставила меня посмотреть в сторону моря и то, что я на секунду увидела в ярком свете, привело меня в ужас… Я не успела даже вскрикнуть, только втянуть в себя воздух, чтобы закричать, но ни звука не сорвалось с моих губ, настолько быстро накрыло меня очередной волной, которая на этот раз возобладала над высотой скалы…
Удар волны неистовой силы заставил меня захлебнуться, и тут же я ощутила новый удар еще более сильный о свою машину. Я почувствовала, как вода, словно захватив меня, потянула в сторону обрыва. Я пыталась вдохнуть хоть каплю спасительного воздуха, но в мои легкие заливалось все больше и больше воды, разрывая мой нос и легкие. Меня оторвало от земли и снова ударило о нее, кружило, словно в адском водовороте. Единственное, что было в моем мозгу, это понимание близости обрыва, а за ним смертоносная черная мгла…
Уже не понимая, где нахожусь и что вокруг меня, я пыталась зацепиться руками хоть за что-то, но вокруг уже не было ничего. В тот же момент, когда я поняла, что берег остался в нескольких метрах, сознание обожгла страшная мысль: «Это наказание… Это плата за все содеянное…» Поняв это, я прекратила сопротивление стихии, которого уже и так практически не было… Я заслужила эту боль, я заслужила эту страшную смерть, так и должно быть…
Олег сидел перед окном, смотря вперед, но, казалось, его не трогали ни молнии, ни раскаты грома, ни та страшная буря, которая разразилась за стеклом. Небольшой деревянный дом заскрипел при очередном ударе ветра. Каждая половица, каждое бревно словно издавали стоны, пытаясь выстоять и не развалиться. Высокий молодой мужчина, всего 34 года, сидел сгорбившись, будто дряхлый старик, его светлые волосы в темноте и при таком положении тела можно было спутать с сединой.