Тем не менее я быстро научилась ориентироваться в полях и на заросших тропинках вокруг нашего деревенского дома, познавая разнообразный мир лесополосы и цикл роста зерновых культур. Не формально, с точными названиями растений и представлением о сельском хозяйстве, а просто как данность. Здесь пересекались линии жизни и смерти – в этом конгломерате природных артерий. Лягушачью икру приносили в школу в банках, а неоперившихся птенчиков, выпавших из гнезда, внимательно рассматривали во дворе: глаза у них были большие и слепые. По полям носились кролики. Если кто-то находил барсука, то его клали у дороги, перевернутым кверху брюхом и раздувшимся трагикомично от своих собственных вонючих газов.
А еще мы познавали законы жизни отдельных растений. Из желудей вырастали дубы, из ореха каштан – дерево каштан, по крайней мере из тех каштанов, которые не мариновали и не запекали в духовке. Несмотря на все наши розыгрыши, мы знали, что крапива сильно обжигает и ее нельзя использовать для игр. Неприятные ощущения от зудящих волдырей, появляющихся от крапивы, можно было снять только щавелем, прохлада которого успокаивает, если потереть им детские ножки.
Зеленое лекарство сочится между пальцами, и скрученные листья прилипают к потным ладошкам.
И все равно большая часть нашей жизни проходила в помещении. Ведь даже если деревня сохраняла свои традиции – запекание на вертеле целой свиньи, игра с овечьими мочевыми пузырями или жесткая конкуренция на продуктовых ярмарках. – я все равно оставалась ребенком девяностых, таким же прельщенным технологиями и зовом сирен будущего, как все остальные. Во мне еще живо воспоминание о программе Windows 95, установленной на компьютерах в нашей школе, а также о том, как несколько лет спустя мы получили доступ к Интернету. Жизнь в онлайн словно приливной волной накрыла наше поколение, и все равно лишь немногие могли тогда предсказать ее будущее.
Будучи подростком, я чувствовала некую ограниченность и замкнутость, живя в сельской местности. Огромное пространство – и никакой возможности выбраться из него. Я скучала по городу, по Лондону, тротуарам и улицам, ощущению опасности и разгульного веселья, примешанного к тревоге, что не заметишь летящую на большой скорости машину на неосвещенной улочке. Меня подавляла деревенская тишина, бескрайнее небо и подчас сосредоточенность только на собственном интересе. Меж тем родители и учителя интересовались, кем мы хотим быть, подстегивая нас к достойному выбору, то есть найти свое призвание, профессию, сделать карьеру. Мы во всем подражали им, воодушевленные необходимостью и страстным желанием выбрать свое будущее. Я решила стать журналистом – тем, кто превращал игру в свое ремесло. Мне хотелось видеть мои статьи опубликованными в печати. И поэтому я покинула родные места, путешествуя по крупным городам. Я вообще не думала о растениях, как и о смене времен года; все оставалось в прошлом, пока вдруг не поняла, как сильно я по ним скучаю.