– Ага. Она, если её из-за компьютера выдернешь, всегда чумная.
– А как ты думаешь, может у неё с этим Игорем Афанасьевичем всё же есть что-то, а, Люсь?
– Нет, не похоже. Хотя он, думаю, очень даже не прочь. Я вот боюсь, как бы у неё с Юрочкой чего не вышло.
– С каким Юрочкой?
– Да с каким, с каким? С моим, конечно!
– Люська, ты чё? Он же Лёшку её немногим старше!
– Ты это ему объясни. Как встретит, аж трусится весь.
– Не переживай, Люсик, пройдёт.
– Да уж, «пройдёт». То ему реферат по этике, то зачёт по культурологии. Аж вприпрыжку к ней бежит. Феде говорю: «Пусть сам учит». А он: «Ты что! Иришка такой специалист! Хоть какие-то мозги парню вложит».
– Во дела! А ты Феде-то говорила?
– Пока нет. Да началось-то всё не так давно.
– А-а. Люсь, ты не переживай. Я присмотрю. Я всё выясню.
– Только аккуратней.
– Не боись! Ни Ирка, ни Юра твой ни о чём не догадаются.
Содержательное общение оборвал телефонный звонок. Федя требовал жену домой.
Выходя из Наташиной квартиры, Люся нос к носу столкнулась со своим старшим сыном.
– Юра? А ты куда?
– За тобой, – невозмутимо пробасил Юра.
Однако вид сына Люсе не понравился. Уж больно он запыхался и вроде даже покраснел.
Люся с Наташей многозначительно переглянулись.
– Тёть Наташ! У Вас что-то с телефоном. Отец дозвониться не мог.
– Дозвонился, Юрочка, дозвонился.
Наташа с Люсей сверлили и испепеляли его взглядами.
– Ну, не знаю. Он меня послал.
– А что стряслось-то, а? – не прекращала допрос с пристрастием Наташа.
– Да так. Ничего, – недоумённо пробурчал Юра. – Просто мамы долго нет. Соскучились.
– Ну, раз соскучились…
Люся с Наташей вновь многозначительно переглянулись.
– Идём, сы́ночка.
Люся с Юрой ушли, а у Наташи аж приятно защекотало где-то внутри от предвкушения занимательной интриги.
Она ломанулась к Ире. Дверь оказалась запертой. Постучала, позвонила – глухо.
Наташе всё сразу стало ясно и понятно. Она ринулась к телефону.
– Алло! Люсик? – Наташа говорила полушёпотом. – Слушай. Ирки дома нет. Усекла?
– Ясно.
– Ну, давай. Попозже забегу.
Наташа положила трубку и занялась наведением порядка. Жизнь обрела смысл.
– - -
Ира возвращалась домой. Тайна пяти дней у Аристарха Поликарповича превращалась в изнурительно навязчивую идею, расцвеченную всё время всплывающими яркими сценами сожжения. Это выматывало.
В конце концов, Ира сказала себе: «Хватит!», – и неимоверным усилием воли заставила подумать о чём-нибудь более хорошем и менее эфемерном. Благо нашлось о чём.