И после каждой такой волны, накрывавшей меня с головой, я отчетливо понимала, что этот человек отобрал у кого-то жизнь.
Откуда приходило это понимание, я не знаю…
А потом я наткнулась на книгу Моуди. Описание со спиралью совпадало. Значит, я не одна такая.
Свет не видела, никого не видела и ничего кроме того, что описала раньше. Но всё же общее просматривалось.
Появился вдруг вопрос: если мы приходим в этот мир неоднократно, то, возможно, и карма есть? У каждого своя?
Мы живем без оглядки на нравственные нормы, а потом удивляемся многим вещам.
Я, например, помню несколько семей, род которых полностью прервался.
Возможно, фраза «жить по совести», библейские заповеди и кодексы чести имеют гораздо большее влияние на нашу жизнь, чем мы привыкли думать?
Расхожая фраза « лучшие уходят первыми» тоже приобретает дополнительный смысл: они здесь выполнили свой долг, в этой своей ипостаси, и торопятся переродиться для следующего подвига?
Есть души, нацеленные на подвиг и не умеющие жить по-другому?
А есть те, кто предпочитает жить как карась Салтыкова – Щедрина: «жил – дрожал и умирал – дрожал»?
Почему мы такие разные? Делимся на расы, национальности, менталитеты…
Чувство Родины дается при рождении или приходит потом? Вместе с взрослением и осмыслением себя в этом мире?
Или:
Понимаешь, что родился не там?
Или – не таким?
Кто планирует, когда душа очутится в очередном теле? И насколько? На какой срок?
Или срок дается нам в зависимости от того, как и чем мы живем?
Может, мы и используем мозг на жалкие проценты именно потому, что остальное занято нашими прошлыми воплощениями?
Наверное, человечеству давно пора перестать мыслить только материальными категориями, а постараться понять всю духовность Вселенной.
А вы как думаете?
Рассказ второй я назвала «Чудеса на курсах экстрасенсов».
А там действительно было много чудес…
До встречи, друзья!
Чудеса на курсах экстрасенсов
На курсы экстрасенсов я попала странным образом, перевернув огрызок газетного листа, прочитав вместо нужного объявления совершенно другое.
Я всегда остерегалась непорядочных поступков, а тут вдруг сама попросила липовый больничный, объяснив ситуацию.
О том, что я тяжело болела, конечно, знали; и то, что я хочу окончательно и бесповоротно стать на ноги, тоже всем было понятно. Я ехала на курсы, чтобы попытаться обрести здоровье, чтобы научиться помогать сама себе. Другого желания не было. Меня поняли правильно. И я поехала в Москву.