– Что ты задумал? – В голосе Юли звучало беспокойство. Предыдущие Юрины попытки заработать денег оканчивались плачевно. – Не придумывай, Юрка, моей зарплаты вполне хватает. Я счастлива с тобой, не нужны мне одежды и Мальдивы.
Голос Юлии внезапно дрогнул. Что на нее нашло? Они же не впервые обсуждают эту тему.
– Ни о чем не беспокойся, в этот раз все будет не так, вот увидишь, – поспешил заверить ее Юра. – Все, иди, а то и правда опоздаешь и тебя уволят до того, как я стану миллионером. Я буду скучать. Хочешь, встречу тебя с букетом в аэропорту?
– Не хочу, – покачала головой Юля. – Просто будь дома, когда я приеду.
И, еще раз поцеловав Юру и глубоко вдохнув – перед смертью не надышишься, – она вылезла из кровати и направилась в душ.
Спустя полчаса она была готова к выходу. Сонный Юра, одетый лишь в спортивные штаны, отчаянно зевал, стоя у входной двери, и готовился ее проводить.
– Ты просто ожившая эротическая фантазия, – ухмыльнулся он. – Когда ты в этой униформе, мне хочется стать пилотом и закрыться с тобой в кабине.
Он снова привлек Юлю к себе и поцеловал. А она ему ответила, чтобы запомнить этот поцелуй и сегодняшнюю ночь на несколько дней. Затем открыла двери, вышла на площадку и нажала кнопку вызова лифта.
Пока кабина не приехала, они с Юрой не сводили друг с друга глаз, одним взглядом говоря намного больше, чем словами. Она вошла в лифт спиной, все так же не разрывая взгляд с любовью всей своей жизни. Не двигаясь с места, она ждала, пока дверцы закроются, отрезая ее от любимого человека.
Спустившись, Юлия медленно вышла во двор, чувствуя, как с каждым шагом ее сердце начинает стучать все медленнее. Села в машину, завела двигатель, отъехала от дома, стараясь не оглядываться. Повернув за угол, она проехала еще несколько кварталов в темноте, которая начинала потихоньку рассеиваться. Словно заспанный художник уже достал свою палитру и начинал разводить черничную краску ночи розовыми и оранжевыми мазками.
Доехав до вокзала, Юля вышла и поспешила к камерам хранения. К ячейке, которую уже долгое время считала своей.
Вокзал еще спал. Редкие прохожие вяло искали свободные такси, двое полицейских курили возле крыльца, уборщица устало елозила не менее уставшей тряпкой по полу. На Юлю никто не обратил внимания, и ей снова повезло: ее ячейка была не занята. Почему-то ее никто никогда не занимал.