Не успел Зар пройти внутри себя все эти стадии, как обнаружил, что он в своем мире не один. Где-то на краю сознания нерешительно топталась чистая душа, начинающая потихоньку паниковать от неизвестности.
Зар мысленно потянулся было к ней, чтобы успокоить, но вдруг замер на полпути. Если он коснется ее сознания, то… она окажется здесь, в его душе, в его внутреннем мире. И увидит все, что делается в его чувствах, мыслях, желаниях. Зар отпрянул от чистой души, как от открытого огня. Не-ет!
Никогда, никому и ни при каких обстоятельствах Зар не готов был открывать свой внутренний мир. То единственное пространство, где он, демон-полукровка, мог быть самим собой, не юлить, не притворяться, чувствовать себя в безопасности. И впустить сюда чужака? Позволить кому-то увидеть самую его сущность? Топтать самое сокровенное грязными сапогами?
Пусть вновьсозданным демонам и нечего скрывать от своих поручителей-ангелов, но не ему, прожившему на этом свете уже девятнадцать лет и только сейчас достигшему достаточно зрелого для прохождения Испытания возраста.
Испытание… Зар призадумался. Ведь Испытание уже началось и это, надо полагать, его первая ступень! Ему придется впустить поручителя в свое сознание, если он хочет перейти на следующий этап. Вот ведь! Огнем полыхнула злость на проклятых Старших. Кто из них придумал такое? А может они ночами вместе, хихикая над молодыми ангелами и демонами, писали этот чертов сценарий?
Зар мысленно сосчитал до десяти и вновь обратил свое внимание на потерянно застывшую на пороге его мира чистую душу. Пожалуй, оставить ее в живых, было действительно хорошее решение. И насколько оно хорошо, Зар отчетливо осознал в этот момент. Случись так, что поручителем у него стал бы Хело, не перейти бы ему на следующую ступень. Потому, что кого-кого, а Хело он не пустил бы в свою душу совершенно точно.
Однако… Рядом с ним стоял не ангел, не демон, не кто-то из тех, кто всегда пытается задеть, уязвить, унизить. Рядом стояла чистая душа. И, возможно, она не причинит вреда… Она искренне хотела помочь ему, и даже не потому, что он спас ее. А просто потому, что он в этом нуждался. И это желание мерцало в глубине ее сущности, словно яркий светлячок, подсвечивая ее изнутри и разгоняя сгустившийся вокруг мрак.
Ее душа была прозрачна, и сам он читал ее, как открытую книгу. Но одна мысль о том, чтобы позволить ей делать то же самое с ним, вызывала в нем почти неконтролируемый ужас. Зар мучительно колебался, спрятавшись от чистой души в темном углу своего сознания и наблюдая за ней издалека.