Война началась неожиданно. Точнее, неожиданно для таких восторженных юнцов, как я. Говорили же мне вполне официально: «У нас с немцами пакт о ненападении». Я свято в это верил. А оно вон как вышло. Хотя брат еще зимой заверял: скоро немец попрет. Но по громкоговорителю на улице села вещали другое, а громкоговоритель – он куда более информирован, как я честно полагал.
После того как Молотов объявил о вероломном нападении Германии, ощущения у меня были путаные. С одной стороны, конечно, дураку понятно, что война – это ужас, лютая погибель, да еще когда она прямо под боком – ведь до границы совсем недалеко. С другой – накатила совершенно дурацкая и непозволительная легкость мыслей с некоторой долей воодушевления. Была твердая уверенность, что немцам быстро надают по шее. А наши комсомольские агитаторы с глубоким знанием предмета утверждали, что одновременно начнется революция в Германии, поскольку взыграет пролетарская солидарность и германский рабочий класс скинет иго нацистов. Вот в это я верил с трудом, поскольку за время коллективизации и общения с народом понял: сознательность масс сильно преувеличена, а способность буржуазного государства пудрить народу мозги и посылать его в бой – безгранична. Иначе на всей Земле буржуев бы давно скинули.
Но в чем я был свято убежден – победим мы быстро. И тут главное не упустить возможность, не опоздать, проявить себя, внести свою лепту в победу по примеру романтических героев Гражданской войны.
Господи, какими же дураками мы все были. С самого начала было видно, что все идет не так, как нам издавна внушали: не заметно было побед могучим ударом на чужой территории. Немцы очень быстро вгрызались в нашу территорию. А мы утешали себя, что завтра все изменится как по волшебству.