– У нее глазурь от торта на губах.
Волна жара окутала шею и щеки Беатрис. Глазурь на губах, как у ребенка! Ей захотелось провалиться сквозь землю, и язык от смущения прилип к небу.
Девушка засмеялась.
– Я думала, ты преувеличиваешь, Дантон. Мои извинения.
В груди Беатрис заворочалась Нади.
«Ну, я тебе покажу!»
Порыв ветра сорвал с места стоявшую на террасе вазу, срезанные цветы и вода выплеснулись на платье леди, а сама ваза угодила Дантону на ногу. Брат и сестра вскрикнули и ударились друг о друга, изящные наряды пришли в негодность.
– Ох, вы целы? – Беатрис прикрыла рукой рот, изобразив потрясение.
«Скажи, что это не ты! Нет, это ты!»
Нельзя улыбаться. Нельзя смеяться!
Но это на самом деле была Нади.
«Так им и надо. Хочу еще торта».
Беатрис отошла от кучи цветов и лужи воды, разлившейся по полу.
Гнев исчез, зато ее охватила тревога. Она упустила контроль и позволила Нади взять над собой верх.
«Зря ты это сделала. Ты испортила ей платье…»
«Она над нами смеялась. Мне все равно».
Следовало удержать Нади от этих вспышек. Духи – как малые дети, и Нади успокоилась бы, если б ей угодили. Беатрис нужно было побыть одной, устроить передышку и объяснить ей, что им нельзя носиться вокруг как дикарям, пожирать торты и целовать незнакомцев. Беатрис сунула салфетку с остатками угощения в карман и без оглядки удалилась от промокшей парочки.
Терраса с южной стороны обладала несомненным преимуществом: благодаря прохладному ветерку, от которого по коже бежали мурашки, она была пуста. Беатрис прогуливалась по террасе, глядя на небо.
«Их так много, – сказала Нади, – они так далеко. Как далеко звезды, Беатрис?»
«Многие миллионы миль, как говорят звездочеты. – Беатрис откинула голову, ища звезду, которая всегда оставалась на месте, – Дом сердца. – Вот она где. У тебя был звездный свет, и музыка, и торт…»
«Теперь поцелуй? – сказала Нади. – Твой первый поцелуй к полуночи…»
Сколько осталось времени? Как же ей угодить Нади, выполнить условия сделки и получить свою книгу?
«А если я не смогу, Нади? Вдруг не смогу?»
«Ты должна, – сказала Нади. – Просто поцелуй кого-нибудь. Вон того поцелуй!»
«Кого?»
Беатрис отвела взгляд от звезд и заметила силуэт джентльмена, выходящего из бальной залы на террасу – высокого, в дымчато-сером шелке и пышном каскаде кружев. Его изящные скулы покрывала жемчужная пудра. Ианте Лаван из книжного магазина застыл, вглядываясь в ночь.