Сказ о походе Чжэн Хэ в Западный океан. Том 2 - страница 42
Государь-Будда объяснил, что четверо повелителей воды и огня, сопровождавшие Златовласого, также буянили, воспользовавшись тем, что Владыка севера временно спустился в мир людей. Чжан высказал мысль, что в таком случае император, как раз и являющийся земным воплощением гуманного и великого Владыки севера, мог бы усмирить Златовласого со всей его свитой. Бифэн испытал глубокое удовлетворение от подобного единодушия:
– Лишь близкий друг услышит стон души, но невозможно передать его чужим. Я побеспокоил бессмертного именно ради встречи с императором.
– Ученик готов исполнить любое приказание Государя-Будды.
– Прошу лишь об одном – с помощью истинной сердечной природы государя усмирить бесчинствующих повелителей воды и огня.
– Готов немедля отправиться к императору. Не понимаю лишь, причем тут мой знакомец из Ведомства церемоний?
– Неужто нe слыхали старинную поговорку – без опытного рыбака не разглядишь волну издалека?
Святой Чжан понимающе закивал, вскочил на благовещее облако и через миг опустился перед зданием Ведомства церемоний. Время близилось к полуночи. Преемник великих внимательно огляделся и увидел, что из двух дюжин ночных стражей у ворот ведомства кто спит крепким сном, кто сидит, кто громко перекрикивается, а кто вышагивает туда-сюда. На святом был травяной плащ, а поверх – накидка с капюшоном[64]. Он прямо за воротами расстелил плащ, под голову положил накидку и тотчас заснул, сладко похрапывая.
Ил. 3. Соломенный плащ-дождевик
Храп был не обычный, а громоподобный, да только исстари учили: спи на кровати, да не смей храпака давати. Можно ли так развлекаться у ворот Ведомства церемоний! Стражники навострили уши – кто храпит, кто тревожит покой вельмож? Стали сваливать один на другого: «это ты» – «нет, это ты» – всяк отнекивался. Наконец, нашелся некто разумный, кой предложил не галдеть, а проверить по спискам и найти храпуна. Искали-проверяли – вроде нет такого. Прислушались повнимательней – а храп-то из-за ворот несется.
Распахнули ворота и увидели спящего даосского монаха, вдобавок источавшего крепкий запах вонючей гаоляновой водки. Язвы на теле и чесоточная сыпь усиливали отвратительное зловоние. Охранники возмутились:
– Ну и даос, напился и дрыхнет прямо у ворот! Не думает о том, что буддийские и даосские монахи Поднебесной обязаны с особым почтением относиться к нашему ведомству с его Отделом жертвоприношений!