Наконец дверь поддается. Вдохнув знакомый застывший дух подъезда, где живут почти что одни старики, Настя взбегает вверх по ступенькам до лифта. Этот запах внушает покой – в этом доме с ней никогда ничего не случится. Кнопка под ее пальцами загорается мигающим красным глазком, лифт трогается и медленно движется вниз с величественно гулким кашлем, как вежливый старик, который хочет привлечь к себе внимание. Он допотопный, с решеткой и железной дверью, из-за которых у детей развиваются фобии. Соображает он долго. Настя закрывает дверь и прислоняется к стенке, готовясь неспешно подняться на последний этаж, когда лифт, кашлянув, замирает и кто-то начинает теребить ручку. Сквозь двойную решетку Насте не разглядеть лица, как будто там никого нет и дверь ходит ходуном сама по себе. Она зажимает кнопку, снова и снова, но лифт не двигается. Внезапно дверь распахивается.
– Ох, тут кто-то есть, а ты ломишься, – бормочет пожилая женщина, схватив за руку девочку лет пяти. – Простите нас.
Настя только кивает, втыкая ногти в мякоть ладони так, чтобы стало больно и прошло ощущение паники, от которой напрягся каждый мускул в ее теле. Она мало спала накануне, снилась какая-то чушь, потом встала в шесть. В такие дни она всегда чувствует себя дергано и будто в мутном пузыре, отделяющем ее от реальности, как грязное стекло в автобусе со следами чужого дыхания. Она хочет домой, на старый раскладной диван, в запах пыли и полироли для паркета.
– Бабуль, а можно я нажму на кнопку, ну пожалуйста?
– Нажми.
Женщина с грохотом захлопывает за собой дверь лифта, Настя вжимается еще глубже в угол, пока маленькое пространство заполняется незнакомым шумом и запахом.
– А какую?
– Третий.
– Это какой?
– Ну посчитай на пальчиках.
В этот момент Настя не выдерживает и тыкает пальцем в кнопку. Женщина бросает на нее колкий взгляд.
– Извините.
Девочка поворачивается к Насте, и ее лицо искажается в кривой гримасе, совсем не детской, а по-настоящему злой.
– Тетя нажала! Плохая-плохая тетя. – Девочка смотрит на Настю снизу вверх. На лице у нее рисунок, что-то вроде кошачьей маски, розовый нос и усики, такие делают на детских праздниках. – Ты плохая. Ужасная. Злая тетя.
«Я знаю», – чуть было не вырывается у Насти, но она проглатывает слова и отворачивается в угол.
– Кристина, успокойся, пожалуйста, – тянет ее за руку бабушка. – Помолчи.