Остановившись посреди тротуара, Маша подняла голову к голубому небу и спросила саму себя: ну в кого я такая уродилась? Почему все такие ненастоящие? Почему мир такой чужой? И где мой дом? Где мой дом?
Где мой дом… Вопрос без ответа. Поэтому пришлось Марии Сергеевне придумывать расписание для звонка родителям – потому что не нужен ей никакой звонок, и родители не нужны, и никто не нужен.
Может, не звонить? И снова – чудо-юдо рыба-кит, поднимающаяся со дна сознания… Куда ж без неё.
Маша посмотрела снова вверх, будто высматривая там родной мир, потом посмотрела обратно на тротуар и снующих вокруг неё людей, вытащила из сумочки телефон и стала набирать номер отца.
Она закончила говорить, уже поднимаясь по лестнице на второй этаж своей квартирки. Маша открыла дверь, обозрела одинокое помещение, вспомнила, что в холодильнике ничего нет, и решила, что поужинает в кафе «Пингвин» у соседнего дома.
В небольшом уютном зале кафе Маша, кляня себя за неспособность отказаться от сладкого, заказала чай и два пончика, села за столик и физически ощутила чужой взгляд, который упёрся в неё.
Осторожно подняв глаза, она увидела сидящего в нескольких метрах от неё мужчину в годах. Он не создавал впечатления богатого филантропа или владельца семейного бизнеса, однако седая бородка была ухожена, оставшаяся годам к семидесяти причёска уложена волосок к волоску, а костюм выглядел отглаженным и чистым.
Дед в смущении сразу опустил глаза, опустила их и Маша. Но буря волнения, поднявшаяся внутри, больше не позволила ей неподвижно держать чашку с чаем. Дыхание вдруг прервалось, сердце забилось так, что стало толкать тело назад-вперёд, а ладони мгновенно намокли, оставив на белой скатерти след.
С этим человеком было что-то не то, сказала Маша себе. Но тут же поняла, что это неправильная формулировка: не было «не того».
Наоборот, с этим человеком всё было очень «то»! Ярко, пронзительно, потрясающе «то»! Этот человек был первым за всю её жизнь, кого она не смогла бы назвать чужим. Она не знала, как это может, чёрт подери, быть!
И она вообще не знала, кто это.
Мужчина был поражён появлением Маши не меньше, однако он быстро взял себя в руки, о чем-то подумал, встал из-за столика, подошёл к девушке, чуть поклонился и сказал:
– Привет, Виола.
Маша оцепенела, горло её мгновенно пересохло, и вместо членораздельного ответа вырвался короткий хрип. Девушка быстро и осторожно скользнула по мужчине взглядом, сглотнула и, наконец, тихо проговорила: