– Мы же решили идти до конца, – сказал я.
– Дальше идти опасно, уже аппаратура не сработала, – ответила Катя.
– Ну, подумаешь, связь оборвалась. Но нам надо идти на дно. А смысл всей этой миссии тогда?
– Смысл в том, что мы хотя бы останемся в живых, – проговорила Аня.
– И что? Поднимаемся наверх? – спросил я у команды.
– Нет, я считаю, ты прав. Нам надо продолжить исследование, – настоял Максим.
– Хорошо, давайте продолжим, – согласилась Катя.
– И я с вами, – добавила Аня.
Мы продолжали погружение. Наступила полная тьма. И лишь свет от батискафа давал какую-то видимость.
– Когда уже это дно наступит? – нетерпеливо сказала Аня.
– Ещё пару часов, – ответил я.
И через несколько часов мы почувствовали, что коснулись дна.
– Кажется, мы добрались.
– Поздравляю. И че дальше будем делать? – поинтересовалась Катя.
– Не знаю. Наверное, будем подниматься, – сказал я.
Аня начала снова себя фоткать.
– Круто, я на дне марианской впадины. Это же такое знаменательное событие. Я всё время была на высоте, а теперь ещё на дне, – засмеялась она.
– Ну давайте все пофоткаемся, – предложил я.
Что мы и сделали.
– Эти фотки на всю жизнь. Будем с радостью вспоминать, как покорили новое дно, – улыбнулся я.
– Ну ладно, давайте начнем подниматься. Надо же будет кому-то фотки показать, – засмеялась Катя.
И тут мы услышали треск в батискафе.
– Что случилось? – спросила Аня.
– Видимо, нас обманули, что батискаф может выдержать огромное давление, – сказал я.