(1) Allegro
Giunta é la primavera1 и полумера Меска после адюльтера с Таней не принесла ему ничего. Да, лишь сегодня, первого марта, Меску рассказал об этом его палец, то есть Нарайя, кем бы тот ни был, и осознание Меска того факта, что я не утонул в ноябрьском пруду, было столь непосильным для звёздных сфер, что по итогу его гнева на небе началась оккупация тридцати частей Рыб, в которой принимали участие Овен, Телец и сами Рыбы-мазохисты. Прослушка пока не пришла, поэтому я был вынужден продолжать свою легенду школьного уборщика. Я читал молитвословия Ангелу Исраэлю, охраняющему тень Геракла в Аидовом королевстве, и издалека наблюдал за милыми ножками Кати, которая напрочь забыла о моём существовании и своём предыдущем со мной опыте. Тёплая вода прудá омывала её ступни, надвигался рассвет, из кувшинок вырастал нарцисс, а в небе погасали последние звёзды созвездия Андромеды. В моих мыслях, мыслях человека, на весах находился весь мир, и жители этого пустого мира, две рыбы, рожали барана, быка, рака, льва и скорпиона. Точнее, рожала одна рыба, а вторая полностью лишалась помёта. Но и она равнодушно пойдёт на нерест в следующем году. Я всё сидел и молитвословил на нарцисс и вертел в пальцах двенадцатый аркан Таро («Жертвенность»), чтобы нагло им ткнуть в твоё личико, любимая моя…
– Так что произошло с прослушкой?! – не выдержала ты. – Ты или он, или кто бы там ни был – её установили? Вы подслушали за Учительницей? У неё действительно был сговор с Таней Т., который как-то связан с, как ты говоришь, с твоим архиврагом Меском?
– Шшшш… – прошептал я. – Послушай дальше. Послушай, как плавно перетекæт речь с одного на другого, через запад на восток, сменяя календарь на вечность, на мгновенье, на девичью косу, на медленный разбег, на Олимп, на вяз, на Грецию, на Геркулеса, которому надœло стоять неделями под вязом в ожидании аудиенции, поэтому он махнул рукою на Олимп, где Гера устлала всевозможными туманами Зевесову постель, и вернулся обратно в Микены для последнего подвига. И он не знал, да и не мог, что в его отсутствие во дворце Эврисфея произошли страшные дела. Но началось всё на скотном дворе. Дотуда дошёл запах обновлённого зелёного зелья, в следствие чего и без того довольно бешеные коровы Гериона напали на спящих коней Диомеда, и началась между ними бойня, по итогу которой стены скотного двора развалились, а все коровы и скакуны передохли от ран, за исключением одного скакуна, который едва-едва держался, но…