Элиенор на миг оторопела от дерзости плана, но тут же просияла сквозь слезы. Святые угодники, какой же он умный и находчивый, ее Гастон! Не зря она любила его с самого детства. Решительно набросив рясу поверх изодранного платья, девушка спрятала под капюшон золотистые локоны и кивнула:
– Я готова, милый кузен. Веди меня, и да хранит нас Пресвятая Дева!
Рука об руку, словно монах и послушник, беглецы вышли из камеры. Гастон, приосанившись и приняв важный вид, кивнул стражникам:
– Благодарение Господу, блудная овца раскаялась в грехах и жаждет покаяния. Я препровожу ее к епископу на исповедь. Молитесь, братья, дабы не впасть во искушение!
Служивые, не слишком обремененные умом, лишь почесали в затылках и расступились, пропуская странную парочку. Элиенор, потупившись и шепча молитву, семенила за своим спутником, стараясь не глядеть по сторонам. Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
Вот и тюремные ворота, за которыми ждут свобода, приключения и неизвестность. Гастон, придерживая кузину под локоть, вывел ее на залитую солнцем парижскую улицу. После затхлого мрака Шатле дневной свет резал глаза, заставляя жмуриться и щуриться. Капитан озабоченно оглянулся по сторонам и вполголоса бросил:
– Скорее, Элиенор! Нельзя терять ни минуты. Мои люди ждут нас в переулке за углом, с лошадьми и припасами. Как только окажемся за городской стеной – считай, половина дела сделана.
Кузина кивнула, подобрала полы рясы и заспешила вслед за Гастоном, стараясь не отставать. Надо же, еще недавно она была полумертва от горя, а теперь летит по улице, как на крыльях! Встреча с другом детства напомнила ей, что жизнь прекрасна и полна чудес.
«Пресвятая Дева, не оставь нас своей милостью!» – беззвучно взмолилась Элиенор, ныряя вслед за капитаном в узкий проулок. Шум города остался позади, впереди ждала неизвестность. Но разве могут напугать любые опасности, когда рядом верный Гастон?
Деревянная развалюха на окраине, оказавшаяся укрытием, встретила беглецов скрипом несмазанных петель и кислой вонью давно не мытых тел. У дальней стены переминались с ноги на ногу двое крепких молодцов, держа под уздцы невзрачных лошадок. При виде Гастона и его спутницы они расплылись в ухмылках.
– Эге, капитан, никак, монашку в поход ведешь? – хохотнул один, почесывая в затылке. – Аль святой отец благословил тебя на ратные подвиги?