– Это почему же? Принцесса ведь пообещала исправиться! – не сдаёмся мы с Егоровой.
– Вот именно, пообещала! А сдержит она обещание или нет? Где гарантия? – логика современного подростка.
– Если обещала, как же иначе?!
Прошедшие школу октябрят-пионеров-комсомольцев, мы, дети советского разлива, свято верим в силу данного слова.
– Да она ведь даже договор не подписала, а так, устно, под настроение… Точно обманет!
– Но это же сказка! Тут герои не обманывают!
– А принцесса эта с детства такая, она и не может исправиться. Её воспитали неправильно. Бедный принц! Намучается он с этой дурой…
Никаких возражений дитя ХХI века слушать не хочет.
И вот шансы героев на счастье с 50 процентов начинают падать и стремятся к нулю.
Это будет, конечно же, будет,
Запоёт соловей над рекой,
И новая вырастет роза,
И принцесса станет другой.
Весёлая финальная песня остаётся будто бы весёлой. Но в ней появляется ранее неслышимый подтекст: «станет другой» – а какой «другой»? Может, ещё хуже, чем была? А? Где гарантии?
Да… Может, не стоило править Андерсена? В грустных сказках своя правда.
Восток – дело тонкое, или
Чудо номер раз, два, три
Афиша спектакля.
Это случилось в то время, когда спектакли уже были, но театра, по сути, ещё не было. Была группа людей, которые хотели работать, но практически не имели для этого никаких условий. Ведь поставить спектакль полдела, главное – где и для кого его играть. И вот мы получаем предложение. Если сделаем узбекскую сказку, нам дают сцену в небольшом узбекском кафе играть по выходным с оплатой под гарантию. А что ещё надо молодому творческому коллективу? Хоть какая-то стабильность и надёжность в море хаоса постсоветского пространства.
Читаем всё узбекское. Пишем инсценировку по сказке «Бай и батрак», добавляем в неё немного из Хаджи Насреддина, сочиняем стихи к песням… Постановочный процесс идёт, но… Где взять костюмы? На русскую сказку можно сшить из лоскутов, а тут… Восток – дело тонкое, наряды у них особенные, у нас и тканей таких в магазинах нет. Ну где взять? В самом начале нулевых годов интернет ещё не был такой всемогущей силой, способной решить любые проблемы. А у меня лично и компьютера-то ещё не было. Вопрос о костюмах казался неразрешимым. И вот, обзванивая по справочнику магазины тканей и получив очередной отрицательный ответ, я от отчаяния набираю номер… узбекского посольства.