Не зная почему, я сквозь слезы проговорила:
– Папа Ню-эр…
– Папа Ню-эр? Что с ним? И чего ты из-за чужого папы так распереживалась?
Тут вмешалась няня Сун:
– Что этот негодяй сделал? Небось нашу девочку обругал! Может, он тебя ударил?
– Да нет же! – Я вдруг почувствовала, что сказала ужасную глупость, и попыталась выкрутиться: – Я хочу к папе!
– А, к папе своему хочешь! Ну и напугала ты нас! – засмеялись няня и мама.
– Папа сегодня в гостях у твоего дяди, вернется поздно, – сказала мама. – Ложись-ка спать.
Затем она объяснила няне Сун:
– Инцзы всегда была папиной дочкой. Чуть нездоровится – только в папиных объятиях засыпает.
– И не стыдно тебе! – Няня Сун провела пальцем по моей щеке. Не обращая на нее внимания, я отвернулась к стенке и закрыла глаза.
Проснувшись следующим утром, я уже не чувствовала тревоги, как накануне, и пошла сбивать гусениц с дерева. Но вспомнив о Ню-эр, так и застыла с поднятой в воздухе рукой. Стояла и гадала, когда Ню-эр придет попрощаться со мной навсегда.
Бросив бутылку под деревом, я выпрямилась, подошла к окну и заглянула в дом. Сючжэнь сидела в дальней комнате на низеньком табурете лицом к кровати, и мне была видна только ее худая спина, на которую спускалась растрепанная коса. Она отчаянно жестикулировала и размахивала руками, отгоняя мух. Хотя постойте: откуда там взялись мухи? Я тихонько вошла в дом, остановилась у стола в первой комнате и обалдело уставилась на нее. До меня донеслись ее слова:
– Значит, спать мы вчера легли на голодный желудок?! Ну скажи, куда это годится?
Э-э? Удивительно, откуда Сючжэнь узнала, что я вчера вечером не стала есть и легла голодная? Приникнув к дверному косяку внутренней комнаты, я воскликнула:
– Кто тебе рассказал?
– А? – Она повернулась ко мне и, увидев мою мрачную физиономию, серьезно ответила: – А чего тут рассказывать? Каша в пиале так и стоит нетронутая! – Она указала на пиалу и палочки на столике у кровати.
И тут я сообразила, что Сючжэнь не ко мне обращалась. Когда отступили холода, она стала наведываться в этот боковой двор, который в остальное время был заперт, и проводила здесь всё время. Я понимала лишь половину из того, что она мне говорила. Сначала я думала, что Сючжэнь играет со мной в дочки-матери, а потом до меня начало доходить, что она не играет и не притворяется – уж слишком естественно она себя ведет!