Вот несколько близких к нам признаков любви и не любви к Богу! Но о том и говорить нечего, что кто любит Господа, тот всячески печется угодить Ему исполнением Его святой воли, – и той, что изречена в заповедях, и той, что всякому из нас, кроме того, явлена бывает в обстоятельствах жизни нашей. Ибо какая будет любовь к Богу в том, кто заповеди Его не исполняет, а явно и сознательно нарушает их? Только в том случае можно видеть любовь в таковых, когда, нарушив как-нибудь заповедь Божию, они тотчас приходят в сокрушение и болят сердцем, что оскорбили Господа, и спешат очистить грех покаянием и обещанием не грешить более. А кто, согрешив, не только не болит о том, но еще оправдывает себя, тот совсем почти погибший человек!
Не буду распространяться более… И этих признаков достаточно, чтобы увидеть, есть ли в нас любовь, или нет, и тем утешить себя, или озаботить душу свою. Если найдем, что у нас есть любовь к Богу, хотя в начатках, возблагодарим Господа за то, что сию жизненную силу Сам Он начал изливать в сердца наши. А если найдем, что мы холодны к Богу, возболезнуем о том и поспешим возжечь сей спасительный огонь… Как? Хранением всего того, что, как мы сказали, служит признаком любви к Богу, – хранением хотя неохотным, принудительным, самонасильственным… И Господь поможет. – Дерево холодно само по себе, но когда начинают тереть дерево о дерево, они согреваются и дают пламя. Также, когда онемеет какой-нибудь член тела от холода или другого чего, начинают тереть его, и возбуждают в нем потерянное чувство. Так и когда начнем мы тереть душу свою, охладевшую к Господу, – хождением в храмы, домашними молитвами, чтением спасительных книг, беседами назидательными, частым говением и причащением Св. Таин, не оставляя, при всем том, ни одного случая к исполнению заповедей, то, верно, умягчится окаменелое сердце наше и начнет согреваться любовью к Нему. Надобно только не пожалеть себя, а понудить и понасиловать вначале… Пройдет несколько времени, и то, к чему не лежала душа, начнет ей быть приятным… И чем долее будем нудить себя, тем приятнее и сладостнее будут дела те, а потом возгорится и огонь в сердце, который преобразит душу нашу в пламенного Серафима, непрестающею любовию горящаго к Господу…[4]