– Вы их так кинули, что я подумала, здесь хотите оставить, – пожала плечами Эмма.
– Вы с ума сошли! Это ваша работа, грузить вещи пассажиров, – фыркнул он.
– Отнюдь, – спокойно ответила ему Эмма.
– Сумасшедшая, – прошипел Волков. – Остановите машину, наконец, – почти на ходу он вылетел наружу, распахнул багажную дверцу и стал швырять туда сумки.
– Придурочный москвич, – покачала головой Эмма.
Когда журналист вернулся, щёки его гневно пылали, он с размаху сел в кресло и всем корпусом развернулся к Эмме.
– Я обязательно расскажу о том, как здесь встречают гостей. Не волнуйтесь, напишу всё в красках. Это я умею делать.
– Заметно, – парировала Эмма. – Что, кого-то властного расписали под хохлому и вас сослали сюда? – усмехнулась она и увидела, как лицо Артёма пошло красными пятнами. – А нет, видимо, не угадала. Роман с чужой женой?
Журналист замолчал, скрестил руки на груди и уставился в лобовое стекло, а Эмма, мечтая поскорее выбраться на шоссе, взяла курс домой.
– Можно где-нибудь здесь кофе попить нормальный? – неожиданно спросил журналист.
Эмма протянула руку назад и нащупала в кармашке сидения термос.
– Держите. Кофе отменный, в баре взяла перед выездом.
– На территории посёлка есть бар? – оживился Волков и открыл завинчивающуюся крышку.
– Да. Всё строили так, чтобы люди могли не только работать, но и отдыхать. Бар небольшой, конечно, но владелец – отличный повар. Лично я готовить категорически не умею, – Эмма кивнула на плохо гнущиеся пальцы на левой руке. – Да и не совсем ловко у меня это получается. Так что для меня такое соседство – просто спасение.
В машине повисло недолгое молчание, городские улицы уже остались позади, и Волков произнёс:
– Простите за мой характер, – он отпил кофе. – Устал невероятно. Полёт – дерьмо, кофе гадкий, виски не было.
– Ну на нашем лайнере виски тоже не предлагают, – улыбнулась Эмма. – Вы меня тоже извините, просто никак не найдут водителя, а я уж точно не самый лучший встречающий. Если хотите, я пересажу Паскаля вперёд, и вы можете подремать. Ехать три часа.
Мужчина поперхнулся напитком и перевёл на неё взгляд.
– Сколько?
– Три часа.
Волков вздохнул и закатил глаза.
– В такую жопу мира меня ещё не заносило, – он задумался. – Не надо, я здесь покемарю.
Закрыв термос, журналист обмотал голову шарфом и, устроившись поудобнее, закрыл глаза, чему Эмма была невероятно рада тому, потому что не любила вести ненужных разговоров, а предпочитала молчать. И подробности чужой жизни ей не были интересны.