Там, забравшись на дальнее сиденье, прижала к себе пожитки и просто ехала. Куда-то. На конечной остановке вышла и уселась на лавку. Руки сами потянулись к телефону. Я набрала номер Анюты, надеясь, что она не откажет мне в ночевке.
– Дарьян? Привет! – откликнулась подруга.
– Привет, Ань, – сипло поздоровалась я в ответ. – Можно я приеду? Нужно переночевать где-то, не хочу ехать в гостиницу.
– Что-то случилось? – насторожилась она.
– Да… Дома небольшая катастрофа. Соседи залили капитально, оставаться на ночь в квартире никак нельзя. Только с работы вернулась, а там вот такой сюрприз, – самозабвенно врала я, хотя дрожь ужаса ещё не отпускала.
– Ого! Вот беда! Приезжай, конечно. Благо я недалеко.
Стоило бы поехать на такси, но я боялась оставаться один на один с незнакомцем, так что дождалась очередного автобуса, пересела на другой и спустя минут сорок оказалась перед дверью Ани. Видок у меня, наверное, был более чем пугающий, так что вечер я провела как под маминым крылом: была вкусно накормлена, напоена чаем с ликером, сопровождена в душ и уложена в мягкую постель посреди большой гостиной. Конечно, вместо трёх рюмок ликера я бы с удовольствием выпила три литра коньяка, пусть это и нереальная доза. Но уровень страха и тревоги диктовал абсолютно бредовые мысли.
Была ли я здесь в безопасности?
Стоило ли искать встречи с соседним звеном?
Может, нужно было написать заявление в полицию? Прийти с повинной?
Господи! Да почему же я влезла во всё это? Что со мной было? Помутнение рассудка длиной в несколько лет? Что?
Уткнувшись в подушку, я лила горькие слёзы, виня себя в том, что оказалась здесь и сейчас. Выхода не было. Вместо дверей и окон – тёмные стены ужаса и страха за собственную жизнь, куда ни повернись, везде шипы, острые лезвия и дула пистолетов, готовые уничтожить меня в один момент. Я как крыса в ловушке, повелась на угощение, на сладкий приз, и попалась. Таких глупых животных никогда не щадят, пускают на опыты или отравляют, выбрасывая на помойку.
Задохнувшись от кошмарных видений, я резко села, уставившись в светлый прямоугольник окна, освещенного огнями ночного города. Где-то под подушкой надрывно вибрировал телефон, но я боялась взять его в руки. За стеной раздалось недовольное бормотание, сначала тихий, а потом более громкий разговор с возбужденными интонациями. Всё стихло, и из коридора послышались шаркающие тапочками шаги. В дверь не постучались, а скорее поскреблись.