, дошли до нас лишь в составе великокняжеских сводов
[32]. Помимо упомянутого выше октоиха, Василий Мамырев в конце жизни, 25 декабря 1489 г. заказал переписчикам книгу «16 пророков толковую», украшенную необычными миниатюрами и заставками, которые повторяют заставки и орнаменты немецких и итальянских изданий XV в.
[33] Вероятно, богатая рукопись заказывалась дьяком для вклада: именно по его семье (а не семье сына, тоже видного дьяка) была сделана поминальная запись в Синодике главного в стране собора – Успенского
[34].
Наш рассказ о Василии Мамыреве подводит к объяснению двух обстоятельств, важных для понимания судьбы «Хожения за три моря» Афанасия Никитина. Первое из них – попадание сочинения к великокняжескому дьяку, и второе – его сохранение в летописных сводах.
Именно Мамырев, тщательно собиравший всю информацию, необходимую для ведения внешней политики великого княжества (а по мнению летописца – уже царства) Московского, сохранил для нас «Хожение за три моря». Об этом прямо сказано в летописном своде 1480‑х гг., включившем рассказы о жизни и деяниях дьяка Василия и сочинение Афанасия Никитина.
По стилю и интересам хожения Василия и Афанасия наиболее близки из всех сочинений этого жанра до их времен включительно. Впоследствии паломник-дипломат-разведчик станет более обычной фигурой, достаточно вспомнить паломничества Арсения Суханова, келаря Троице-Сергиева монастыря и одновременно официального агента Посольского приказа, оставившего нам ярчайшие дипломатические отчеты (статейные списки) и «Проскинитарий»: детальное описание своего хожения в Святую землю[35].
Вряд ли Афанасий Никитин являлся разведчиком, действующим по заданию великого князя Московского. В отличие от «гостя Василия», он действительно был купцом, причем подданным другого великого князя, Тверского, Михаила Борисовича (1461–1485). Просто жизнь сложилась так, что Афанасия занесло в весьма интересующие Василия Мамырева земли, а описал он их так глубоко и ярко, что и государев дьяк в Москве был доволен, и мы, читатели «Хожения за три моря», счастливы.
Близкое к хожению гостя Василия, хожение Афанасия стоит особняком среди великих памятников этого жанра. Не только по форме, но и по более важному признаку – цели. Цель хожения, даже если это замаскированная разведка, всегда возвышенна