– Позвони мне, если он вернется.
– Позвоню, – вру я.
И она уходит без лишних слов, захлопнув за собой дверь.
Я выдыхаю, достаю нож из ящика и устало плетусь в ванную. Мне нужен долгий, горячий душ, и если этот гад решит помешать мне, то я с радостью прирежу его за это.
16-е мая, 1944
Позже Джон спросил меня. Он всегда спрашивает, чем я занималась, когда я остаюсь дома одна.
Я сказала, что присматривала за домом и играла в крокет.
Сере четырнадцать, и она может делать уроки сама. Поэтому мне всего лишь нужно позаботиться об ужине к его приходу.
Это мои обычные женские обязанности.
Он меня подозревает.
Он начал замечать изменения в моем поведении.
Не могу отрицать, в последнее время я веду себя иначе. С тех пор, как в мою жизнь вошел тот странный мужчина. Через окно.
Он все еще не заговаривает со мной. Неважно, сколько бы я ни умоляла его. Сколько бы ни спрашивала его имя. Откуда он. Откуда он меня знает. Чего он от меня хочет.
Все безуспешно.
Я так отчаянно хочу услышать его голос, что начала предлагать ему всякие вещи. Плохие вещи.
Поцеловать его. Прикоснуться к нему.
Он улыбается мне, но не уступает.
Шепот его пальцев на моей щеке, и он уходит, оставляя меня ждать его следующего появления.
Манипулятор
Ветерок подталкивает мое тело вперед, словно уговаривая прыгнуть. Сделать прыжок и упасть в объятия смерти.
Ты не пожалеешь.
Эта маленькая навязчивая мысль задерживается во мне. Почему-то мне кажется, что разбиться об острые скалы было бы, мягко говоря, досадно. А что, если я умру не сразу? Что, если при падении я чудом выживу, и мне придется лежать там, переломанной и окровавленной, до тех пор, пока мое тело окончательно не испустит дух?
Или вдруг мое тело откажется сдаваться, и я буду вынуждена провести остаток жизни в качестве овоща?
Все из этого достойно сожаления.
От размышлений меня отвлекает покашливание.
– Мэм?
Я поворачиваю голову и вижу высокого пожилого мужчину с мягкими чертами, которые практически успокаивают меня. Его седые, редеющие волосы слиплись на лбу от пота, а одежда испачкана грязью и слизью.
Его взгляд мечется между мной и краем обрыва, на котором я стою, испуская нервозную энергетику. Он решил, что я собираюсь прыгнуть. И пока я продолжаю просто смотреть на него, я понимаю, что не даю ему повода подумать иначе.