– Так бывает, его испортило богатство. Люди вообще слабые на это дело. Увидят золотой блеск и как с ума сходят, – сокол пытался успокоить рассерженную подругу.
– Я знаю, – кратко отвечала кошка.
Обернув лапки пушистым хвостом, она напряжённо думала о чём-то. И надумала, объявив в один из вечеров соколу:
– Я ухожу.
Тот аж подлетел от неожиданности, выпав на время из привычной полудрёмы, захлопал крыльями, чуть не свалившись.
– Что случилось?
– Надоело. Мне надоело, – объяснила Тина. – Он совсем ополоумел, всё-таки заключает сделку с этими мутными типами. Мои предупреждения не слышит. Вкладывается всем имуществом. Ну, пусть, я больше ни слова ему ни скажу. В конце концов, он уже не котёнок, хватит его опекать, пусть выбирается сам. А мне здесь больше делать нечего. Здесь скоро ничего не будет. Этим не нужен ни сад, ни дом, всё продадут в чужие руки.
И Тина, подняв хвост вверх, направилась к ограждающей сад стене, где у самой земли виднелась небольшая дыра – самое то, чтобы пролезть кошке. Ведь кошкам не нужен багаж, билеты, повозки и прочее, что сопровождает дорожные хлопоты людей. У них уже всё при себе: и лапы, и хвост. Кошки берут только себя и идут куда хотят. Сокол посмотрел вслед Тине, исчезнувшей в стене, подумал, распахнул крылья, стряхнув с одной когтистой лапы тонкую цепочку, которой на всякий случай его привязывали, чтобы не улетел. Замочек на ней давно разболтался и легко снимался. Дамир об этом знал, но раньше лететь было некуда. А сейчас? Сокол прислушался к себе ещё раз: «Да, пришло время. Пора».
В суматохе, воцарившейся на землях богача после неудачной сделки, никто и не заметил пропажи покалеченного сокола и трёхцветной кошки. Никто даже не вспомнил. Богач умер от огромной неудачи, свалившейся на него по причине его же глупости и недальновидности – успел осознать ошибку, прежде чем сердце остановилось, не выдержав накала эмоций. Слуги разбежались по другим домам и хозяевам. Кто бы там искал Тину и Дамира.
***
В большом городе на самом его краю жила цветочница. Она выращивала красивый сад и продавала цветы. Дела у неё шли ни шатко-ни валко, хватало только-только на жизнь, но она не унывала и продолжала заниматься своим делом.
Однажды к ней в дом попросилась трёхцветная кошка. Тина, а кто же ещё это мог быть, прихрамывала на одну лапку, путь был долгим, и цветочница пожалела странницу, налила молока и постелила спать у самой печки.