– У себя, – ответила супруга.
Мякин молча допил чай, поднялся из-за стола и направился в детскую.
– Как учёба? – спросил Мякин, появившись на пороге комнаты с двумя кроватями и письменными столами, за которыми у мониторов сидели мальчишки лет десяти.
– Нормально, па, – услышал он синхронный ответ.
– Нормально, – вслух повторил Мякин и попытался вспомнить, когда же в последний раз занимался с сыновьями.
«Когда же это было?» – спросил он сам себя, и как-то стыдно и грустно ему стало.
– А чем занимаетесь? – снова спросил Мякин.
– Играем, па. Не мешай, – услышал он в ответ.
«Вот и ответ тебе, па, – подумал Мякин. – Не мешай».
Он тихонько отступил назад и аккуратно закрыл за собой дверь. Супруга тихо хлопотала на кухне. Мякин прошёл в гостиную, уселся в своё любимое кресло, хотел было включить телевизор, но передумал – закрыл глаза и попытался представить себя в санатории, как он лежит беззаботно в тёплой ванне, ни о чём не думая, а вокруг бегает санаторный персонал в белых халатах и заботится о нём. Раиса, вся в белом, трогает его лоб, промокает белоснежным платком капельки пота, выступившие на нём от тёплой ванны, и ласково треплет его по затылку:
– Мякиша, что с тобой, не заболел ли?
Он открыл глаза – тревожный взгляд супруги устремлён на него:
– Ты задремал. Что-то бормотал во сне. Плохой сон?
– Да, что-то снилось, – вяло ответил Мякин. – Что-то я совсем расклеился. Пойду-ка я спать.
– Да, конечно, отдохни, – согласилась супруга. – Послезавтра тебя соберём, а там отдохнёшь от дел, здоровье поправишь.
Супруга удалилась в спальню, приготовила постель и снова появилась в гостиной. Мякин, сидя в кресле, спал. Она решила его не будить – накрыла пледом и, стараясь не шуметь, прошла на кухню. А Мякину снился сон про санаторий.
– Мякин! Товарищ Мякин! Ну где вы? Ванна уж давно готова!
Мякин в одних трусах стоял в комнатушке, отделанной белым кафелем, и лихорадочно соображал, стоит ли снимать трусы или остаться в них, бултыхнувшись в тёплую, бурлящую пузырьками воду.
– Мякин, вы наконец-то ляжете в ванну или так и будете стоять?
Этот голос Мякина насторожил – что-то знакомое было в нём. Он обернулся и крайне удивился, просто остолбенел, потому что сзади него стояла его коллега – худая женщина, – но почему-то в белом халате и с очень строгим лицом.