Лето подходило к концу, к середине августа мы с Лариской загорели, отъелись и приняли вид холёных тюленей. Возвращать меня в Москву поручили Мишке, на автобусе. За три дня до отъезда в Клепиковский клуб привезли фильм «Индиана Джонс», афишами которого увесили и заколоченный Миленинский клуб. Это был наш последний шанс оторваться, поглазеть на сельскую молодёжь, и мы упросили Серёгу взять нас с собой вместо Мишки, уже сто раз ездившего в Клепики.
Плиссированная юбка в полоску, белая летняя блузка с громадным воланом на груди и сарафан на тоненьких бретельках, завязанных бантом на Ларискиных плечах, – сшитые моей матерью шедевры, которые должны были выдать в нас городских и модных чик.
Подъехали мы к клубу на гремящем мотоцикле, как артисты первого эшелона – на лимузине к красной дорожке. С гордо поднятыми носами мы осмотрели присутствовавших, и Серёга купил нам билеты на киносеанс. Местные мальчишки рассматривали нас с явным интересом, а девчонки наоборот, как на понаехавших, и мы с Лариской поняли, что если бы не Серёга, то нас бы точно побили; такого высокого мы были о себе мнения. Фильм оказался очень интересным и зрелищным, но за моей спиной сидел какой-то мальчишка и громко щёлкал семечками, плевал шелуху на пол и отпускал сальные шуточки к фильму, по его мнению, остроумные. Я аж зачесалась опять вся, так он меня раздражал. Сначала мы на него шикали, просив не мешать смотреть нам кино, а ещё через несколько минут я не выдержала такого откровенного нахальства, развернулась и выбила газетный кулёк из его рук. Семечки рассыпались по полу, мальчишка матюгнулся и схватил меня за волосы, началась потасовка, и я оцарапала ногтями ему руку, которой он меня и держал. Серёга нас разнимал, Лариска визжала, а я, красная и растрёпанная, пыталась добраться до его лица. Потом в клубе включили свет и нас всех вывели на улицу остывать и разбираться. Культурная программа превратилась в некрасивые деревенские разборки – достойное завершение летних каникул, да.
Бабшура уже спала и нашего внешнего вида, слава богу, не оценила. Я спрятала порванную блузку в чемодан, умыла лицо и, разочарованная поездкой, легла спать. В ту ночь мне снился обезглавленный Яшка, мёртвые кролики, нападение гусей и глубокая тёмная река, где я тонула. Проснулась утром в слезах и поняла, что соскучилась по городской жизни и хочу уже домой, к маме, в Москву…