Философ и суфий XII столетия аль-Газали цитирует в своей работе КНИГА ЗНАНИЯ следующую строку из аль-Мутанаби:
«Больному человеку сладкая вода кажется горькой».
Эти слова можно вполне считать девизом Газали. За восемьсот лет до Павлова он указал и подробно растолковал (часто занимательными притчами, иногда поразительно «современным» языком) проблему обусловленности.
Несмотря на труды Павлова и десятки вышедших со времени корейской войны книг и сообщений о клинических исследованиях поведения человека, обычный исследователь в области духовных проблем не знает о силе доктринерства129. В тоталитарных обществах доктринерство желательно при условии, что оно поддерживает убеждения этих обществ. В других группировках о его существовании вряд ли вообще подозревают. Это и делает почти каждого беззащитным перед доктринерством.
Работа Газали не только предвосхищает, но и превосходит современное знание этих предметов. В период, когда Газали пишет свою работу, мнения специалистов расходятся относительно того, является ли доктринерство (будь оно явное или скрытое) желательным или нет, а также неизбежно оно или нет.
Газали не только указывает, что то, что люди называют верой, может оказаться манией, он также ясно говорит, в соответствии с суфийскими принципами, что это не обязательно так, но настаивает на необходимости уметь распознать качество веры.
От Испании до Сирии средиземноморские изуверы жгли его книги. Сегодня их не бросают в огонь, но их воздействие, если не считать среды суфиев, может быть еще меньше, их почти не читают. Он считал, что различие между мнением и знанием может быть легко утрачено. Когда это случается, долг знающих – насколько возможно разъяснить это различие.
Несмотря на то, что научные и психологические открытия Газали получили высокую оценку всякого рода ученых, им не уделено то внимание, которого они заслуживают, потому что он специально подчеркивает, что в основе открытий не лежат научный или логический методы. Газали пришел к своему знанию, благодаря полученному в среде суфиев суфийскому воспитанию, а также благодаря способу прямого восприятия Истины, который не имеет ничего общего с механическим мышлением. Это, конечно, сразу же привело к непризнанию его учеными. Удивляет, однако, то, что исследователи не захотели попытаться выяснить, как он сделал свои поразительные открытия.