– И то верно. – Ворона подскочила к Ингвару и клюнула его в кадык, Лиле уже было замахнулась на неё, но Эля каркнула: – Хозяин, окрой просвет в госпиталь.
Ингвар не шевелился. Олень, запутавшийся в золотых нитях, попятился, натягивая их на себя, всё сильнее и сильнее, а затем прыгнул на Живу, точно выстрелившая рогатка, и ударился лбом в лоб Матери. Он врезался в неё так, что золотая сеть вспыхнула, Лиле прикрыла Ингвара, пытаясь защитить от бушующей силы. Она ослепла и оглохла, но лишь на мгновение. Подняв голову, обнаружила, что мир грёз стал точно решето, и повсюду сами собой распахнулись просветы: вот Живая земля, – мелькнул кто-то из миротворцев, вот Эстера, Тетра и какие-то вовсе не знакомые миры. Точно тысячи окон отворились в тёмном поезде, и каждое из них показывало что-то своё.
– Сюда, сюда неси его, вот там больница. – Ворона взмахнула крыльями и устремилась к одному из просветов.
Лиле подхватила Ингвара под грудь, но быстро вынести его тело не удалось. «Какая же силища у полевых медсестёр, если они тягают на себе солдат?» – рычала она, чувствуя, как в спине её что-то рвётся. Она впервые возненавидела свои длинные волосы, которые мешались и лезли в глаза: «Я семь минут буду до просвета его нести, – билась испуганная мысль, да и не семь, сколько там нам осталось – пять, три?»
Соль наклонилась и забросила себе на плечо одну руку Ингвара, Лиле подхватила его под другую, и вдвоём они в несколько шагов перешли через просвет. Оказавшись у входа в госпиталь, Лиле оставила Ингвара на попечение Соль и вбежала внутрь. Испуганная регистраторша смотрела на неё как на полоумную, и Лиле сообразила, что говорит она на языке овейн. Пришлось повторить всё на человеческом, с неё потребовали какие-то документы, потом медсестра сунула ей непонятные бумажки, мол заполняй, и санитары с медицинской каталкой, наконец, увезли Ингвара в реанимацию. Бросив листы для заполнения, Лиле последовала за ними, но в операционную её не пусти. Она поскулила, как собака перед закрытой дверью, и ей снова напомнили, что надо заполнить бумажки. Лиле, тупо глядя в их пустые поля, поняла, что не помнит своей фамилии и тем более не знает фамилии Ингвара.
– Женщина, вы сами не ранены?
«Женщина?» – Лиле и не сразу поверила, что медсестра обращается к ней.