Старый сервант и любимые лица,
Горка фарфора у правой стены,
Это же фото, где я ученица,
Вот оно. Счастье ушедшей страны.
Коврик кружочком ютится у входа,
Снова знакомо, но так далеко,
Словно вспорхнула белая птица,
Глянул в окно, а вокруг – никого,
Только перо над дырявой теплицей,
И ни Жар – птицы, ни птицы Додо.
А занавеска по ветру струится,
И половица скрипит на весь дом.
Заяц – ровесник – плюшево-весел,
Смотрит с прищуром, и всем существом,
Верит, что всё еще не бесполезен,
И будет ещё не одно Рождество.
– Серый, прости, мы ужасные дети,
Вечно плутаем, забыв о родном,
Тренинги, встречи, отели, соц. сети…
Здесь я проездом, и снова бегом.
В следующий раз, я пробуду неделю,
В следующий раз, познакомлю с сынком,
– Внучка, так ты бы хоть супчику съела?
Всё, мне пора, убегаю. Потом.
Ты не заметишь. Как не заметил, что окончилось это лето,
И новый мальчишка в центре там, или на выселках где-то,
Это уже не ты. Не ты. А кто-то вместо.
Любит, мечтает, целует свою невесту.
Это уже не ты, а тот, кем занято твое место.
Ты не заметишь, как утро сменилось ночью,
И в голове, как назойливый бит, шумит океан, бормочет:
«Это уже не ты», а мост впереди, качается и непрочен.
Крошкой хлебной тает, уходит, как в бездну почва.
Остановись! Вдохни! В груде брёвен, найди подстрочник,
Ангел с тобой. Он устал, за тебя хлопочет:
«Не торопись, постой, не пропусти источник…»
Цепляйся корнем в бетон, сегодня – без многоточий.