«Берегите природу – мать вашу!» – гласила надпись на фоне размазанных по картону зелёных гор и голубого озера.
– Да знаем мы! – махнула рукой Жанна. – Природа не пострадает, мы за собой всегда убираем.
– Все так говорят, а я потом эти ваши салфетки в озере вылавливаю. А ведь все за счастьем идут, все здоровья хотят и любви, а за собой грязь оставляют и смрад.
– При чём здесь любовь? – Жанна отвернулась от женщины и поднялась на крыльцо.
– Ну как же. Ведь не просто так идут, всем что-то надо, – ворчала женщина, – вы ведь тоже не просто на красоты полюбоваться, а, небось, любви хотите выпросить. Сами любить не научились…
– Лясь, пошли, – прервала ворчание Жанна, обернувшись, – оставь ты эту собаку.
Прижимая к ноге пса, Ляся с интересом слушала женщину.
– А как её выпросить? У кого?
– У духов озёрных. А вы что ж не знаете? Вы вообще куда идти собираетесь? Разве не на Бадукские озёра?
– На Бадукские, на Бадукские, – Жанна спрыгнула с крыльца и подошла к Лясе, – ну что я тебя вечно волоком тащу за собой, пошли уже.
– Подожди, – Ляся удержала руку подруги. – Мне интересно. Тима тоже об этом говорил.
– Господи, Ляся, что ты во всякую ерунду веришь. Всё это выдумки, придумки местных, чтоб туристов завлечь.
– Зачем придумывать, у нас туристов и так хватает, – женщина смахнула с носа вновь упавший волос. – По мне, чем вас меньше, тем чище. А духи они были, есть и будут, – женщина отвернулась и пошла туда, откуда пришла.
– Демагогия, – бросила ей вслед Жанна и дёрнула Лясю за рукав.
Капелька пота скользнула по лбу, задержалась на мгновение в глубокой межбровной морщинке и быстро скатилась по переносице вниз, свернув в крыловидную бороздку носогубной складки. Это вызвало щекотку. Не выпуская из рук лопату, Ванда выпятила нижнюю губу и дунула вверх, чтобы прогнать мешающее работе щекотание. Не помогло.
– Тьфу ты! – Ванда наклонила голову и потёрлась носом о рукав старой кацавейки. Стало ещё хуже, осевшая на одежде пыль вызвала настоящий зуд. Ванда отбросила лопату и стала тереть ноздри тыльной стороной ладони. Тёрла так, что картофелина носа тут же стала бордовой.
– Апчхи! – Ванда громогласно чихнула в унисон с громким собачьим лаем. Азуль неслась прямо на неё. Подбежав, псина вскинула передние лапы и упёрлась ими Ванде в живот.
– Ну чего ты, чего? – Ванда обтёрла ладонь о кацавейку и потрепала собачье ухо. – Чего напугалась? Уже и чихнуть нельзя. Чего хвост поджала? – Ванда присела и внимательно посмотрела в голубые глаза псины. – Что-то не нравится мне твой взгляд!